А скажи мне, сестра, на милость:
Ты ли нынче во сне явилась?
Косы русые, васильки,
Нежность белой твоей руки.
Вдруг всё стало легко, знакомо.
Словно я на крыльце, у дома,
Обнимаешь и льнёшь к груди:
"Не ходи туда, не ходи..."
Я лежал под палящим солнцем,
Кровь струилась рекой по бронзе,
Оживляя пустыни твердь.
Ворон гаркал, пророчил смерть.
Конь умчался, нуждой гонимый,
А былое - сквозь пальцы, мимо:
Там, где молод я и силён -
Мир огромен и волен лён!
Там по пояс ковыль кудрявый.
И целебны любые травы.
Лес печален и величав -
Держит небушко на плечах,
Тянет в синь вековые ветви...
Здесь же - только холмы и ветер,
Ветер треплет вихры песков,
Катит в небыль качимов ком.
Здесь искал я любовь и славу,
В жилах кровь закипала лавой.
И, спасая из плена дев,
Сеял то, что погибнет здесь...
Я убил молодого принца.
Видишь, чёрная вьётся птица?
Ай, была у юнца сестра!
Ай, прекрасна была, шустра!
Колдовские сияли очи!
Голос пел поцелуем сочным.
С ней дорога была легка,
Да не к дому, а в облака...
Оказалось, что страшной местью
Полонились девичьи песни.
И, пока я под тенью спал,
Твёрдый камень точил кинжал.
Ай, не плачь обо мне, сестричка!
Слушай, слушай, как ворон кличет.
Жгучей болью наворожи
На пустые холмы дожди...