Ешь яблоки, Рюк, но не трожь ты душу
Мои демоны и так лезут наружу
Мне белый лист раньше был отрадой,
Теперь он стал неприступной преградой.
Писал я плохо, но все же я писал
Чем страннее был пролог, тем страшнее был финал
В своих фантазиях заходил я далеко,
Как Кэмерон в жёлоб погружался глубоко.
Теперь Критик чаще руку мою тормозит
Я ему внемлю, пусть он и паразит
Немало стихов моих сгинуло во мгле
Немудрено – ничто не длится вечно на Земле.
Я пишу все свои строчки для себя,
Но хочу, чтобы цепляли они тебя
Я жажду, чтобы в самую леденящую стужу
Слово согревало даже самую черствую душу.
Антон Павлович ушел, но ружье осталось
Подождите вечность – осталось малость
Пытаюсь все еще писать с любовью,
Часть железа вручаю вам с кровью.