Вроде бы, несложное задание —
Повидаться с девушкой земной.
Он слова переписал заранее,
Чуя недоверие спиной.
Волоса перехватил тесёмкою,
Взял в тряпицу хлеба про запас
И наутро, с мартовской позёмкою
Полетел работать в первый раз.
От позёмки было вспоможение:
Белое на белом — глаз коли!
Крыльев плохо выучил сложение,
Чудом не расшибся у земли.
Пробрало до самого исподнего!
Отдышался в талой синеве.
Был записан адрес на ладонь его
И шпаргалка тёрлась в рукаве.
Он решил: пусть будет без патетики,
Пусть попроще будет, не хитро!
Лилии ( три штуки) для эстетики
Приобрёл он около метро.
И антенну на соседнем здании
Близоруко принял он за крест
И зачем-то скинул он сандалии,
Заходя в обшарпанный подъезд.
У неё в руке учебник химии
Был, когда она открыла дверь.
Он стоял босой, в руке — три лилии
И негромко начал: "Здравствуй, дщерь!"
И забыл слова. Достал шпаргалочку,
Щурится, не видит ни строки,
А она: "Тут выкрутили лампочку!"
И дала ему свои очки.
У Марии, словно брызги золота,
Тысячи веснушек невпопад
И струится по плечам от ворота
Платье васильковое до пят.
"Радуйся же, Дева благодатная!
Знай, что понесёшь во чреве плод!
Я — простой заоблачный солдат, но я
Впредь — твоя защита и оплот!
И благословенны будут люди те,
Что прибудут на поклон сюда..."
А она спросила : " Кушать будете?"
И , смешавшись, он ответил: "Да".
И пошёл за ней шагами малыми
В глубину, где свет из-за угла,
В комнате, укрыта одеялами,
Пожилая женщина спала.
И уже над чашею фарфоровой
В тесной кухне восседает он
И губами с ложки мельхиоровой
Тянет обжигающий бульон.
Осмелевши, попросил он чай ещё,
Хлеб небесный вынул: "Это вам!"
А она глядела изучающе
И кивала в такт его словам.
Было то уставом не положено,
Но его куда-то понесло
И уже он ей читал Волошина,
Разложив по скатерти крыло,
Но, себя почувствовав наставником,
Вспомнил, что представиться забыл:
" В детстве не по злобе звали Гавриком,
А солидно если — Гавриил".
И в дверях промолвил на прощание:
"Будь счастливой, только и всего!"
Вроде бы, несложное задание,
А попробуй выполнить его!
А Мария в аромате ладана
Записала все его слова
На бумаге, выпавшей негаданно
Из его худого рукава.
Художник — Джон Кольер