R. S.
Кубик рафинада на языке
Забываешь свое имя, пока он тает
И все снова будто бы хорошо
После потопа
После модернизма
После панка
После финальной мировой.
От поцелуя на щеке остается кровоподтек
Приторные запретные плоды неспешно гниют на солнце
Звон в июле гуляет по всему небу -
Отголосок былых сирен.
Твои волосы как сладкая вата, только в негативе.
Улыбка смущенного ребенка,
Задумавшего не то преступление,
Не то открытие.
На почти забытой могиле
Разбросаны дурацкие золотые фантики.
Твоя ладонь тяжелая и тепловатая,
Благословляющая недели томной жары.
Солнце в зените.
Мы в черном, будто натянули на себя все исчезнувшие тени
И все равно мало:
Глядя в крохотное зеркальце,
Обводишь глаза темнотой.
Едва заметная тропинка в высокой траве
Выводит на свалку.
Обесчещенный манекен
Валяется рядом с антикварной статуэткой.
Стандартная красота не разлагается: до того она неживая.
Пнуть и пройти мимо.
А в тебе есть острое:
Ум и клыки
Продираемся сквозь рыжую траву,
Стараясь забыть пока
О трех глотках воды, что у нас остались.
Старые раны по всему телу открываются и закрываются,
Как любопытные цветы-однодневки.
Тебе бы заснуть,
А я буду стоять на вахте -
Отгонять твоих чудищ.
(Или лучше поделюсь с ними рафинадом).
Вот бы сейчас в город
На улицу
Где шумно справляют похороны
Мы бы там станцевали
Но мечту придавливает полуденным зноем,
И я засыпаю первым,
Прислонившись виском к раскаленному камню.
...
Наверху багровеет нарыв заката.
Просыпаюсь с приторным привкусом во рту.
Пригрезилось нечто паучье:
Я все-таки позаимствовал чужой кошмар.
Отталкиваюсь от камня, хранящего нездоровое тепло.
Что-то пискнуло в траве:
Раздавленное насекомое или детектор.
Неважно.
Нигде на горизонте
Не маячит нескладный силуэт.
Ладно.
Живи без меня,
Только возвращайся
Умереть вместе.
Бросаю рассеянный взгляд на камень - кто его знает, зачем.
И тут все становится славно.
Становится тепло,
Как от глотка молока
С ежевичным вареньем.
Правда, это так мило с твоей стороны.
Спасибо за эпитафию.
16.06.21