L'ENNEMI
Ma jeunesse ne fut qu'un t;n;breux orage,
Travers; ;; et l; par de brillants soleils;
Le tonnerre et la pluie ont fait un tel ravage,
Qu'il reste en mon jardin bien peu de fruits vermeils.
Voil; que j'ai touch; l'automne des id;es,
Et qu'il faut employer la pelle et les r;teaux
Pour rassembler ; neuf les terres inond;es,
O; l'eau creuse des trous grands comme des tombeaux.
Et qui sait si les fleurs nouvelles que je r;ve
Trouveront dans ce sol lav; comme une gr;ve
Le mystique aliment qui ferait leur vigueur?
— ; douleur! ; douleur! Le Temps mange la vie,
Et l'obscur Ennemi qui nous ronge le coeur
Du sang que nous perdons cro;t et se fortifie!
;
ВРАГ
Моя юность, не иначе, мрачным штормом
Оказалась, с редким солнц сияньем,
Гром с дождем в саду изнеможденном
Не оставил фруктов киновари.
Так едва идей коснувшись, осень
Мне даёт за грабли взяться силы,
И засыпать, непременно, просит
Водами изрытые могилы.
Но кто знает, новые цветы ли,
О которых все еще я грежу,
Смогут пищу ли найти в могиле,
В этой почве, в дырах всей, как в мрежи?
- Боль! О, боль! Как время жизнь точит!
Тайный Враг, что в сердце гложет раны,
Кровь он пьет, а сердце кровоточит...
Кровопийца ж крепнет непрестанно!
CHANT D’AUTOMNE
I
Bient;t nous plongerons dans les froides t;n;bres ;
Adieu, vive clart; de nos ;t;s trop courts !
J’entends d;j; tomber avec des chocs fun;bres
Le bois retentissant sur le pav; des cours.
Tout l’hiver va rentrer dans mon ;tre : col;re,
Haine, frissons, horreur, labeur dur et forc;,
Et, comme le soleil dans son enfer polaire,
Mon coeur ne sera plus qu’un bloc rouge et glac;.
J’;coute en fr;missant chaque b;che qui tombe ;
L’;chafaud qu’on b;tit n’a pas d’;cho plus sourd.
Mon esprit est pareil ; la tour qui succombe
Sous les coups du b;lier infatigable et lourd.
Il me semble, berc; par ce choc monotone,
Qu’on cloue en grande h;te un cercueil quelque part.
Pour qui ? — C’;tait hier l’;t; ; voici l’automne !
Ce bruit myst;rieux sonne comme un d;part.
;
II
J’aime de vos longs yeux la lumi;re verd;tre,
Douce beaut;, mais tout aujourd’hui m’est amer,
Et rien, ni votre amour, ni le boudoir, ni l’;tre,
Ne me vaut le soleil rayonnant sur la mer.
Et pourtant aimez-moi, tendre coeur! soyez m;re,
M;me pour un ingrat, m;me pour un m;chant;
Amante ou soeur, soyez la douceur ;ph;m;re
D’un glorieux automne ou d’un soleil couchant.
Courte t;che! La tombe attend; elle est avide!
Ah! laissez-moi, mon front pos; sur vos genoux,
Go;ter, en regrettant l’;t; blanc et torride,
De l’arri;re-saison le rayon jaune et doux!
;
ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ
I
Скоро мы окунемся в холодную тьму;
И забудется яркость короткого лета!
И в домах, словно в склепах, нас по одному
Замурует зима и тоска без просвета.
И наполнится снова мое существо
Неприязнью сверлящей, испитой до донца,
И застынет усталое сердце мое
В этом снежном аду замерзающим солнцем.
С содроганием слышу я шум рубки дров,
Словно звук возводимого мне эшафота,
И мой разум похож на руины дворцов,
Тех, что мне самому так разрушить охота!
В странном я полусне вижу собственный гроб,
Знаю я, для кого эти приготовленья…
Ведь приходит зима, лето умерло чтоб,
Этот шум рубки дров - погребальное пенье.
II
Я люблю блеск зелёный твоих узких глаз,
Омут их изумрудный сегодня не манит,
Снова твой будуар станет домом на час?
Что в сравненье с лучом он, скользящим в тумане?
Все ж люби меня в пасмурной смуте моей
Неприятного, грубого, скверного, злого…
Будь сестрой мне и мамой до гибельных дней,
До последней минуты, до дня рокового.
Жизнь я проиграл, как неважный игрок,
И теперь на колени твои головою
Я ложусь, чтобы лета последний глоток
Всё ж остался живым непременно со мною.
;
L'ALBATROS
Souvent, pour s'amuser, les hommes d';quipage
Prennent des albatros, vastes oiseaux des mers,
Qui suivent, indolents compagnons de voyage,
Le navire glissant sur les gouffres amers.
A peine les ont-ils d;pos;s sur les planches,
Que ces rois de l'azur, maladroits et honteux,
Laissent piteusement leurs grandes ailes blanches
Comme des avirons tra;ner ; c;t; d'eux.
Ce voyageur ail;, comme il est gauche et veule !
Lui, nagu;re si beau, qu'il est comique et laid !
L'un agace son bec avec un br;le-gueule,
L'autre mime, en boitant, l'infirme qui volait !
Le Po;te est semblable au prince des nu;es
Qui hante la temp;te et se rit de l'archer ;
Exil; sur le sol au milieu des hu;es,
Ses ailes de g;ant l'emp;chent de marcher.
АЛЬБАТРОС
Огромных птиц морских, беспечных альбатросов,
Когда себя развлечь желают экипажи,
Попавшихся в силки скучающих матросов,
На палубу швыряют, вываливая в саже.
И вот царей лазури, парящих с кораблями,
Предчувствующих бури погибельные волны,
Несчастных и хромых, с бессильными крылами,
Хмельные моряки высмеивают злобно.
Скорейший из гонцов теперь едва ступает,
Краса воздушных сфер – взлететь, увы, не может,
И кто-то ему в клюв табачный дым пускает,
Над ним матросы ржут, передразнив похоже.
Поэт – ты альбатрос. Ты также без усилья
Паришь в туманах грез и в сферах рифм и строф,
И так же, как ему, тебе мешают крылья
Ходить в толпе зевак посмешищем глупцов.
;
;L;VATION
Au-dessus des ;tangs, au-dessus des vall;es,
Des montagnes, des bois, des nuages, des mers,
Par del; le soleil, par del; les ;sthers,
Par del; les confins des sph;res ;toil;es,
Mon esprit, tu te meus avec agilit;,
Et, comme un bon nageur qui se p;me dans l’onde,
Tu sillonnes gayement l’immensit; profonde
Avec une indicible et m;le volupt;.
Envole-toi bien loin de ces miasmes morbides ;
Va te purifier dans l’air sup;rieur,
Et bois, comme une pure et divine liqueur,
Le feu clair qui remplit les espaces lipides.
Derri;re les ennuis et les vastes chagrins
Qui chargent de leur poids l’existence brumeuse,
Heureux celui qui peut d’une aile vigoureuse
S’;lancer vers les champs lumineux et sereins ;
Celui dont les pensers, comme des alouettes,
Vers les cieux le matin prennent un libre essor,
— Qui plane sur la vie, et comprend sans effort
Le langage des fleurs et des choses muettes !
ПОЛЕТ
Над гладью вод, над шёпотом долин,
Над высью гор, над бездной океанов,
Над облаками, солнцем золотым,
Над звездных сфер эфирами туманов
Мой дух скользит стремительным пловцом
В волнах сей необъятности бездонной,
И мир с неописуемым Творцом
На мужество мое взирает сонно!
Лети со мной в оттаявшую высь,
Прочь от земных болезненных миазмов,
Огонь и мрак божественно слились
В том, что зовется мой несчастный разум!
Как ни была б шагреневой тоска
Существованья в муках неизбежных,
Не забывай, что ждут нас здесь века,
Поля небес в высотах безмятежных!
Я стану тем, чьи мысли не слышны,
Как не слышны цветов немые вздохи,
Я воспарю над бренностью земли
И там вольюсь в безмолвия потоки!
CORRESPONDANCES
La Nature est un temple o; de vivants piliers
Laissent parfois sortir de confuses paroles ;
L’homme y passe ; travers des for;ts de symboles
Qui l’observent avec des regards familiers.
Comme de longs ;chos qui de loin se confondent
Dans une t;n;breuse et profonde unit;,
Vaste comme la nuit et comme la clart;,
Les parfums, les couleurs et les sons se r;pondent.
Il est des parfums frais comme des chairs d’enfants,
Doux comme les hautbois, verts comme les prairies,
— Et d’autres, corrompus, riches et triomphants,
Ayant l’expansion des choses infinies,
Comme l’ambre, le musc, le benjoin et l’encens,
Qui chantent les transports de l’esprit et des sens.
;
ВЗАИМОСВЯЗЬ
Природа - храм, где посреди колонн
Услышать можно символов шептанье,
Оно не поддается осознанью,
В нём каждый звук неведом, незнаком…
Их отголосок эха, как река,
Несёт в потоке странного единства
И тьму, и свет, противоречье истин
И звуков аромат издалека.
Есть в нём и свежесть детского дыханья,
И мягкий шепот зелени лугов,
Но и торжественные звуки увяданья…
И дыма ладана дурманящий покров,
Манящий удивленное сознанье
В миры неясных символов и слов.
; UNE PASSANTE
La rue assourdissante autour de moi hurlait.
Longue, mince, en grand deuil, douleur majestueuse,
Une femme passa, d’une main fastueuse
Soulevant, balan;ant le laisir et l’ourlet ;
Agile et noble, avec sa jambe de statue.
Moi, je buvais, crisp; comme un extravagant,
Dans son ;il, ciel livide o; germe l’ouragan,
La douceur qui fascine et le laisir qui tue.
Un ;clair… puis la nuit ! — Fugitive beaut;
Don’t le regard m’a fait soudainement rena;tre,
Ne te verrai-je plus que dans l’;ternit; ?
Ailleurs, bien loin d’ici ! trop tard ! jamais peut-;tre !
Car j’ignore o; tu fuis, tu ne sais o; je vais,
; toi que j’eusse aim;e, ; toi qui le savais !
СЛУЧАЙНОЙ ПРОХОЖЕЙ
Средь шумной улицы извечной суеты
Твой стройный стан не мог я не приметить.
Мелькнуло одеянье в черном цвете
С изящной тонкостью чуть согнутой руки;
Проворным благородством этих ног
Я упивался, как завороженный,
В очах твоих, для страсти сотворенных,
Прочесть я нежность гибельную мог.
Искра в ночи! Прекрасная беглянка!
Чей взгляд меня заставил возродиться,
Как луч - алмаза чудную огранку!
Ужели этот миг не повторится
На вечности внезапном полустанке?
Как я успел за этот миг влюбиться!
; CELLE QUI EST TROP GAIE
Ta t;te, ton geste, ton air
Sont beaux comme un beau paysage ;
Le rire joue en ton visage
Comme un vent frais dans un ciel clair.
Le passant chagrin que tu fr;les
Est ;bloui par la sant;
Qui jaillit comme une clart;
De tes bras et de tes ;paules.
Les retentissantes couleurs
Dont tu pars;mes tes toilettes
Jettent dans l’esprit des po;tes
L’image d’un ballet de fleurs.
Ces robes folles sont l’embl;me
De ton esprit bariol; ;
Folle dont je suis affol;,
Je te hais autant que je t’aime !
Quelquefois dans un beau jardin
O; je tra;nais mon atonie,
J’ai senti, comme une ironie,
Le soleil d;chirer mon sein ;
Et le printemps et la verdure
Ont tant humili; mon c;ur,
Que j’ai puni sur une fleur
L’insolence de la Nature.
Ainsi je voudrais, une nuit,
Quand l’heure des volupt;s sonne,
Vers les tr;sors de ta personne,
Comme un l;che, ramper sans bruit,
Pour ch;tier ta chair joyeuse,
Pour meurtrir ton sein pardonn;,
Et faire ; ton flanc ;tonn;
Une blessure large et creuse,
Et, vertigineuse douceur !
; travers ces l;vres nouvelles,
Plus ;clatantes et plus belles,
T’infuser mon venin, ma s;ur !
ТОЙ, ЧТО СЛИШКОМ ВЕСЕЛА
Ты само очарованье,
Восхитительный пейзаж,
И смешков твоих кураж
Словно ветерка дыханье!
И буквально каждый встречный,
Как пройдешь по переулку,
Разглядит твою фигурку
И поймает взгляд беспечный.
Платьица шального цвета
Носишь ты на радость всем,
Ты источник чудных тем
Для балетов и поэтов!
Эти платья – знак бесстыжий
Очень редкого ума!
Ты же знаешь, как тебя
Я люблю и ненавижу!
;
Знаешь, на прогулке чинной,
Куда я себя тащу,
Встретившись, не пропущу
Даже шуточки невинной.
Но весна и зелень так
Моё сердце усмиряют!
Ведь природа точно знает,
Усмирять кого и как!
Так что я готов в ночи,
Как пробьет час наслаждений,
Без малейших сожалений,
Хвост поджав, к тебе ползти!
Но, как только платья скинем,
Можно больше не страдать,
Побольнее наказать
Непрощенную рабыню.
И тебя, от страсти пьяный,
Истязаньем обнажить,
И мой яд тебе излить
В твои сладостные раны!
SPLEEN
Pluvi;se irrit; contre la ville enti;re
De son urne ; grands flots verse un froid t;n;breux
Aux p;les habitants du voisin cimeti;re
Et la mortalit; sur les faubourgs brumeux.
Mon chat sur le carreau cherchant une liti;re
Agite sans repos son corps maigre et galeux ;
L’ombre d’un vieux po;te erre dans la goutti;re
Avec la triste voix d’un fant;me frileux.
Le bourdon se lamente, et la b;che enfum;e
Accompagne en fausset la pendule enrhum;e,
Cependant qu’en un jeu plein de sales parfums,
H;ritage fatal d’une vieille hydropique,
Le beau valet de c;ur et la dame de pique
Causent sinistrement de leurs amours d;funts.
ТОСКА
Раздражая весь унылый город,
Кладбищ и кварталов постояльцев,
Наползает, льется темный холод,
Как кручина вечного страдальца.
Моя кошка, вновь наделав на пол,
Лапой трёт, трясясь облезлым телом;
В сточных трубах, вслух ругаясь матом,
Призрак воет старого поэта.
Плачет в печке дымное бревно,
И часы ему фальцетом вторят:
«Эта жизнь – полное дерьмо!»
С этим вряд ли кто-нибудь поспорит!
Но другой нам, видно, не дано,
Как двум картам, выброшенным в споре.
LES CHATS
Les amoureux fervents et les savants aust;res
Aiment ;galement, dans leur m;re saison,
Les chats puissants et doux, orgueil de la maison,
Qui comme eux sont frileux et comme eux s;dentaires.
Amis de la science et de la volupt;,
Ils cherchent le silence et l’horreur des t;n;bres ;
L’;r;be les e;t pris pour ses coursiers fun;bres,
S’ils pouvaient au servage incliner leur fiert;.
Ils prennent en songeant les nobles attitudes
Des grands sphinx allong;s au fond des solitudes,
Qui semblent s’endormir dans un r;ve sans fin ;
Leurs reins f;conds sont pleins d’;tincelles magiques,
Et des parcelles d’or, ainsi qu’un sable fin,
;toilent vaguement leurs prunelles mystiques.
КОТЫ
Недаром мудрецы похожи на котов,
Такие же, однако, домоседы.
И так же любят долгие беседы,
Не прибегая к надобности слов.
Они не чужды и мирских услад,
Хоть тоже ищут тишину и тьму;
Котов нанять бы охранять тюрьму
Аида мрачного, вот только все проспят!
Признаться нужно, даже и во сне
Они отнюдь не чужды благородства -
Со сфинксами неоспоримо сходство,
Коты – все сфинксы где-то в глубине,
Полно достоинства и даже превосходства
Кошачьих глаз зелёных реноме!