В кружке утреннего чая,
перед тем, как отчалить
по своим дневным заботам,
я увижу смысл подноготной.
Все встанет на свои места,
словно историю пролистать,
эта заезжанная пластинка
звучит над водами Стикса.
Музыка поднимается из глубины,
смотришь сквозь иных,
а они словно неприкаянные,
знают только ценность отчаяния.
В стране снега и дураков
не выбраться из железных оков,
как Прометей прикован к скале
уже бесчисленное количество лет.
А я иду сквозь тени,
я и сам как будто бы потерян,
мой шаг давно нестройный
теряется в суете роя.
Я не в силах что-то изменить,
вьется ариаднова нить,
но нет пути из лабиринта,
на учет здесь каждый принят.
Как будто затягивает болото,
и только души в лодке,
что по ту сторону Харон
переправляет после похорон.
И так влачить существование,
у нас характер ангельский,
переживем что голод, что войну,
мы тянем за собой страну.