Парень с крохотным кане-корсо
ждал зелёного, а поток
о дожди проливные тёрся,
о Сильпо и о Военторг.
Для потока всегда зелёный.
На любой магистрали стань –
будут думать, что ты щеглёнок
с нарисованного куста.
Вот и он стал надолго мифом –
зыбкой статуей мнимых саг.
Всюду мелочность и шумиха,
а ему – не сгубить бы пса.
Только это ж вам не болонка…
Цуцик начал в руках расти,
на машину запрыгнул ловко –
антилопьим жете почти, –
дальнобойщикам не хватило
мощи слаженных тормозов.
«Поводырь мой неотвратимый!» –
раздалось сквозь ночной обзор.
Бархат вымытой снегом шерсти
геральдический отрок грыз,
растворяя полёт в блаженстве
мимо вытрешек инспектрис.
Отстранили ненужный розыск,
стих локальный газетный шум…
Раз в сезон прилетают розы
из пустыни седых куркум,
приземляясь в тенистом сквере
с капителями на столбах
и скульптурой, где сторож серый
старика протащил в зубах.