О том, что живется не в стразах,
Но мы не гуляем по дну,
Московский жираф кареглазый
По-дружески мне подмигнул.
И молча шагнул вдоль ограды
Туда, где акации в рост.
Жирафу немногого надо.
А людям? Открытый вопрос.
Настолько открыт, что саванна
В немыслимо жарких краях -
Песчинка на дне океана
Во всех необъятных морях.
Её бы жирафу увидеть.
Но он не на юге рожден.
И что ему царство Исиды,
И марта безумного гон.
И шеи возвышенной травмы...
- А если ступить за забор?
- В колючие пыльные травы?
В горячечный дальний раздор?
Туда, где гиены хохочут
И в ночь обращается день?
- Где лунный особенный почерк
И прайда гривастого лень.
И крылья рассветных фламинго.
И трубные песни слонов.
Ответил жираф очень тихо:
"Я в Африке жить не готов.
Зачем мне какие-то риски.
Хожу за оградой и рад
Толпа восторгается, миска...
Я житель столицы, но раб.
Иначе, прости, не умею.
И этим сознаньем живу".
И выгнув пятнистую шею
Опять за решетку шагнул.
И люди бывают такими.
Величьем рожденья горды
И носят венцы золотые,
Но в сущности - те-же рабы.
Им тоже немногого надо.
Все тот же дежурный набор:
Зеваки, кормежка, ограда
И, к слову, пустой разговор.
26.05.2021