Иуда, получив тридцатник,
пошёл и тихо удавился.
Предатель так всегда, мой милый мальчик,
кончает жизнь - ужасно, некрасиво.
Так некрасиво, как и то, что сделал
под действием посулов и соблазнов.
Продал товарища.
- Но за тридцатник целый!
- Как выгодно!
Не правда ли - ужасно?
Ужасно то, что был он лучшим другом,
везде ходил и спал, и ел, и слушал,
когда болел каким-нибудь недугом -
молились за него, чтоб стало лучше...
Ему доверен денежный был ящик,
чтоб бедным подавать, купить съестное.
Но он тихонько крал, мой милый мальчик,
никто ж не проверял, когда и сколько.
И вот, в последний вечер с Иисусом,
сказал Спаситель: "Делай же скорее,
то, что давно, мой друг, уже задумал",
и предал тот. Ни капли не жалея.
Был поцелуй Иуды крепким. Ведь последний...
И стражники схватили тут же друга...
А дальше - знаешь. Был судим и предан
распятию, но прежде - был поруган.
Делили палачи его одежды,
плетьми терзали плоть до боли адской.
Такая вот цена, мой друг, надежды
и веры, и любви...
Тридцатник бл@дский...