Не знаю точно где, но где-то
Почти всю ночь стояла ночь,
Стояла, где-то до рассвета,
Не где-то, а почти точь-в-точь.
И вот как раз вот в эту ночь,
Стоять изволившую где-то,
Рассвет решился превозмочь
Обычай наступать с рассветом.
А ночь и знать о том не знала;
А как она могла бы знать?
Когда привычно полагала,
Что ночь дана не знать, – а спать.
Но нарушая все привычки,
Обычаям наперекор,
Рассвет вставал не как обычно,
А как обычаям укор.
Рассвет вскипал горящей лавой,
Бурлящим пламенным ручьём,
Катящимся струёй кровавой,
Сквозь весь небесный окоём.
Рассвет вставал не в час рассвета,
А в час до этого за час;
Исчезла ночь во вспышке света
Невыносимого для глаз;
И сам рассвет, похоже,
Исчез от света тоже.
По свету растекался свет,
Всё обращая в массу света,
И за планетою планета,
Со светом заключив завет,
Себя бросала в топку света,
Свой цвет, добавив в общий свет;
На миг растаявший, как дым,
Одна – светилась голубым.
И всё! Пройдя лавиной света
И всё сжигая за собой,
Свет, видимо, погаснет где-то,
В какой-то дали неземной…
А там, не знаю где, но где-то,
Где на мгновенье превозмочь
Ночь как-то удалось рассвету,
Теперь всегда стояла ночь.