окей, со мной все время флиртуют парни, целуют, водят на свидания и дарят цветы
и каждый надеется, что я буду с ним постоянно.
окей, я все время представляю, что рядом со мною, на месте каждого из них, — ты,
меня это спасает, хоть и чувствую себя я от этого странно.
окей, я не думала раньше, что окажусь вдруг в такой роли
и что вместо боли от любви, предпочту никого не любить.
он нам с утра забронировал самый уютный, тот, что подороже, столик,
но все равно не сумел мои ледяные стены пробить.
он делает все, а ты ничего не делая,
просто забрал себе мою самую важную часть.
я б очень хотела сбежать от тебя целая,
но я задаюсь вопросом: как вообще сердце возможно украсть?
французских поцелуев у нас с тобою не будет,
потому что твои губы целует другая, причем, довольно давно —
та, что завтрашним утром тебя разбудит,
та, чьё имя тянет меня на дно.
я из тех девушек, которые нравятся абсолютно всем, кроме почему-то тебя —
у тебя из голубого, вроде как, только глаза, да ты и не асексуал.
я из тех девушек, с которыми удобно, только когда они спят,
в остальном никто такую рядышком бы не держал.
я из тех девушек, которые вечно смеются,
хотя на самом деле хочется им лишь плакать.
я из тех девушек, ради которых сердца не бьются
и которые в феврале вспоминают тебя, а так же стихи Пастернака.
я на кассе встречаю твою девушку, думая, «боже, как тесен мир —
неужто клубника продается лишь в этом месте?»
она тараторит, но благо её от меня отвлекает кассир,
пока я молюсь, чтоб вы в магазинчик пришли не вместе.
ей так интересно, кого я себе, наконец, нашла —
каков его рост, размеры, где надо, работа и кошелёк.
я тихо шепчу, «прости, не могу говорить, у меня дела»
хотя хочется заявить, что она в моём горле стоит поперёк.
она улыбается мило так, «хорошо пообщаемся позже»
я, конечно, киваю, хоть охота сказать: «только через мой труп»
«но, в целом, ты как?» — спросит и руку в ладонь мне вложит,
я отвечу «окей» и в последний раз ей совру.