Ветеран, как лунь седой, в форменке потертой,
К обелиску подошел поступью нетвердой.
Наклонившись, положил алые гвоздики:
«Здравствуй, друг мой дорогой, здравствуй, солнцеликий!
Девяносто восемь мне, скоро наша встреча,
Вспомним мы о Той весне, на вопрос отвечу,
Зря ли голову сложил ты у стен Берлина,
Как я жил тут за двоих, воспитал, как сына?
Расскажу, как горек хлеб, если чьи-то дети,
Оскверняя обелиск, могут жить на свете,
Что забыли стариков, в нищенство их ввергнув,
И, как сыт, и без оков, враг, что был повергнут.
Но не зря с тобою мы, друг мой воевали,
Землю милую свою кровью поливали,
Есть у Родины сыны те, что чтить готовы,
Память дедов и отцов, дни войны суровой.
Те, что ширят горизонт, сеют хлеб и пашут,
Те, что будут защищать грудью землю нашу.
Знай, что каждый год идешь ты в Полку Бессмертном
И тебе честь отдает вся страна.... посмертно….»
Поклонился ветеран, слезы утирая,
И медаль у сердца сжал, то медаль святая -
За Отвагу и за Честь, за Победу нашу –
«Не испейте, сыновья, горькой этой чаши!»