Открыла шкаф, как дверь в пространство,
где не бывает ни препятствий, ни сомнений.
Ты понимаешь, алое теперь не то убранство,
но сдержанный пурпур, он входит в сновидения.
Он красноватый, сложный, с переливом и оттенком
не то торжественный, не то печальный и высокий.
Немного черного, по краю серебро - вот так одену-ка,
случайно так, небрежно, будто бы слегка, наскоком.
Размашисто и в то же время, математика, расчет,
все в меру и в пропорциях, и к месту, и к лицу,
но так, чтоб оттенить свой взгляд из-под ресниц,
(рабочему - суровый фартук и плотная одежда кузнецу).
А мне, такой изнеженной, экзальто, воображение,
перчатки длинные до самого плеча и декольте,
чтоб локоток не виден был, укрыт без сожаления,
и так пойти, как-будто бы в театр или варьете.
Да, все напоказ, смотрите, так не станете и вы,
хотя смелы, не сдержанны подчас и хулиганите.
А вы не знали, что студентка бывшая, с Невы,
что по Плеханову шагала, возражать не станете.
Открыла шкаф, как генерал, как Наполеон, пускай же имя
стало нарицательным давно в усмешку оттого, а не над тем,
кто выбирает смелый путь, все потому что победитель
хотя бы в платьях, в тканях, чтоб быть изысканнейшей из тем.