Послушай, мама, что это за стоны…
Встречая смерть, здесь молится старик.
Вокруг земля рождает бастионы,
А пласт бетона - вечный духовник.
К восьми утра тем августом на сборы
Покорно шли, не ведая беды.
Закрыв дома, перекрестя заборы,
Полив слезой ростовские сады.
Послушай, мама, что это за крики…
Здесь бас мужской сменяет дикий ор.
И кто, зачем оставил тут гвоздики,
А тридцать тысяч встали в коридор?
Тут много дней ещё после расстрела
Из-под земли был слышен жуткий стон,
А душегубка молодое тело
Везёт, чтоб в балке встретить вечный сон.
Послушай, мама, что это за звуки…
Ты слышишь плачет мальчик лет семи?
Он кверху тянет худенькие руки,
Ему не встать уже из-под земли.
Они детьми останутся навечно,
Убили ядом - жалко даже пуль.
Разве бывает так бесчеловечно…
Скажи за что, так с детками, мамуль?!
Послушай, мама, что это за голос…
Мне страшно слышать этот женский плач.
Здесь стынет кровь, и здесь седеет волос.
Откуда ужас?! Кто этот палач?!
Прижав к груди любимого сынишку,
Смахнёт рукой слезу украдкой с глаз
И гордо встретит огнестрела вспышку,
Услышав "Мама!" - крик последний раз.
Мы просто шли и мысленно молчали,
Тут сложно было что-то говорить,
Мы всех имён доподлинно не знали,
За эти судьбы кто будет платить?
"Да вспомнит Бог их души благосклонно"
Пройдут века, не зарастёт погост,
Мы будем помнить… Эта боль бездонна…
Змиевской балки страшный холокост!