Он в Собиборе три недели
пути к спасению искал.
В удачу веря и не веря –
то умирал, то воскресал…
Людей и языков не зная,
в Европе сдавшейся беде,
он, на запреты не взирая,
хотел друзей найти себе.
Общался с теми, кто хоть как-то
умел по-русски говорить,
кто, не сдаваясь жутким фактам,
ещё рассчитывал пожить.
Стремленье выжить уважая,
судьба к нему была добра.
Она, помочь ему желая,
с голландкой юною свела…
В ней было что-то от богини,
от стройных ног и до бровей,
к любви земной взывало имя…
Надёжность чувствовалась в ней.
Как мы бываем благодарны,
судьбе за блики красоты.
что дарит нам она нежданно
у роковой своей черты.
Девчонку эту звали Люкой.
Отец – еврей, антифашист…
Но, после смерти братьев лютой,
В ней поселился фаталист.
Сашко прервал её страданья,
сумел в ней чувства возродить,
собою разбудив желанья:
надеяться, любить и жить.
Он на неё ещё с порога
своё вниманье обратил.
В бараке женщин было много,
но ей он дружбу предложил.
Для конспирации, скорее,
Сашко придумал эту связь.
Была охрана к ним добрее,
когда, с работы возвратясь,
Они на брёвнах у барака
могли подольше посидеть,
доверья больше, меньше страха,
и лагерь можно разглядеть…
Влюблённым много слов не надо.
О чувствах говорят глаза.
Он ей – последняя отрада.
Она – связной ему нужна.
Но как же быстро пролетели
судьбой подаренные дни.
Узнать друг друга не успели,
но надо на прорыв идти.
Причина спешности в погоде.
Снег выпадет, тогда беда.
Всех перебьют, как на охоте.
Сегодня или никогда!..
Всё началось после обеда…
Нацистов стали убивать,
и, чтобы одержать победу,
желающих вооружать…
Как мог он Люку успокоил,
велел в барак к себе сходить,
одеть себя во всё мужское –
по лесу холодно бродить…
И Люка в скорости вернулась
с рубашкой своего отца.
Губами к Саше потянулась…
Страх не сходил с её лица:
– Она три раза от гестапо
спасала папу моего.
Сашко, надень! Молю – так надо!..
Хотя бы на побег всего.
Я знаю, Саша, Бог нас слышит…
Ты оберег мой береги.
Нам надо вырваться и выжить
судьбе трагичной вопреки.
Ты сможешь всё. Теперь. Беги!..
Но «всё», увы, не получилось.
Бунт рассекретила толпа,
потом на части разделилась…
Поднялась в лагере стрельба.
И в том случившемся бедламе
чуть не сорвался тот побег.
В лес убежало много с Саней,
Но Люки затерялся след.
Бежали люди, кто на запад,
кто на восток к себе домой…
Сашко всю жизнь по Люке плакал
своей спасённою душой.
«…Ты знаешь, Саша, где я работаю? Во дворе с кроликами. Двор перегорожен деревянным забором. Через щели забора я вижу всё… Сперва выпускают сотни гусей. Они идут так величаво… За гусями часами тянутся голые, сгорбившиеся люди — мужчины, женщины, дети. Их гонят партиями, по восемьсот человек сразу — туда, в третий лагерь, к кирпичным зданиям. Когда они туда входят, за ними закрываются железные ворота, затем включается дизель и начинает поступать газ… Я смотрю, меня трясет как в лихорадке, но я не могу оторвать глаз. Иногда некоторые спрашивают: «Куда нас ведут?» — словно их кто-то слушает и может им ответить… А я дрожу и молчу. Крикнуть, сказать им, что их ведут на смерть? Разве этим я помогу? Наоборот, так они идут хотя бы без слез, без криков, не унижаются перед убийцами. Но это так страшно, Саша, так страшно…»
«… Прошло несколько тяжелых дней, в течение которых прибыло два новых эшелона с жертвами. Опять гоготали гуси. В этот вечер Люка рассказала, что она не голландка, а еврейка из Германии. Они жили в Гамбурге. Ее отец был видным немецким революционером. Когда Гитлер пришел к власти, отца хотели арестовать, но он скрылся. Мать пытали, требовали, чтобы она указала, где скрывается муж, чтобы назвала людей, посещавших их дом. Того же добивались и от Люки, угрожали пытками. Она плакала. Но немцы от них ничего не добились. С помощью друзей отца по партии мама с детьми переехала в Голландию, а спустя некоторое время приехал туда и отец. Потом немцы оккупировали Голландию, и отец опять бежал. А мать и Люку с двумя ее братьями арестовали и привезли в Собибор. Братьев убили, а они с матерью пока живы, работают. — Саша, скажи, вот здесь мы и закончим свою жизнь?..»
( Из воспоминаний А. А. Печерского)
Послесловие – https://ru.wikipedia.org/wiki/,_#
Фотографии Люки история не сохранила. Но…
Гертруда Попперт, урождённая Шёнборн, подпольная кличка Люка. 29 лет. Вместе с мужем Вальтером попала в лагерь в 1943 году из Голландии. Играла важную роль в организации побега, изображая роман с Печерским,что давало тому возмжность передвигаться по всему лагерю. Мужа расстреляли, Люка погибла во время побега.
(Из интернета)