Я выйю гну или смеюсь навзрыд,
От беспокойства сам не свой, бывает,
Что жизни моей собственной бразды
Из рук моих с прищуром вырывают.
А бытие - бал маскарадной лжи,
Где каждый руку жмет тебе с опаской.
Неужто ли, чтобы вписаться в жизнь,
Я тоже должен скрыть лицо под маской?
Меня вновь вовлекают в хоровод,
И я кружусь как в странной страшной сказке.
Вот рядом низкорослый злой урод,
А может быть все это только маска?
И думал я, кружась, в который раз,
Когда же та, моя судьба - свобода,
Возьмет меня за руку, и тотчас
Я выйду вслед за ней из хоровода.
Не заикнусь, что к перемене мест
Моя душа неистово взывает.
Ведь, знаю, тут же на моей идее крест
С заботы миной вежливо поставят.
Одни, должно быть, скажут: «Далеко.
Поближе не нашел себе кого-то?».
Другие просто одарят смешком,
Вполголоса пробормотав чего-то.
Я понимаю только лишь сейчас,
С их точки зренья я зашел за грани.
Никто из них не будет рад за нас,
Мол, я один, и ты живи в страданьях.
Я это видел четко по глазам -
Не скроешь фальшь за карнавальной маской.
И потому на фразу «Как дела»
Я отвечал уклончиво с опаской.
Вновь хищно смотрят, за руки держа,
И любопытство грубо обнажая,
О личном спросят, в похоти дрожа,
Меня своим паскудством поражая.
А я, едва вернувшись от тебя,
Не в силах был себя собрать по-новой.
Я понял, что я маску на себя
Напялил и живу в ней бестолково.
Что я свою всю нажитую боль
Впустил в себя, стал прятаться от света,
И вжился в предлагаемую роль
И потерял свое лицо при этом.
Вот так меня влекли на карнавал
Сомнительные дамы и мужчины.
И мало я тогда осознавал,
Что предо мною дутые личины.
И вот ты руку тянешь, ты пришла,
Я ждал тебя, хотя не верил в это.
Жаль маску я тогда еще не снял,
Когда на ушко говорил тебе все это.
Мне предстоит ещё узнать кто я,
И одного боюсь до дрожи в веках -
Что маска безразличия моя
С моим лицом уже срослась навеки.
Но ты, я смею думать, для меня
Открыта и забыла про все маски.
Я ни на что бы никогда не променял
Твою заботу, прямоту и ласку.
Я маски сбросил, я перед тобой.
Иди за мною прочь из хоровода!
Тебе я стану каменной стеной
И разведу рукой житейские невзгоды.