Н.Ф.
Просыпаюсь от звука
советско-российского гимна,
вслед которому гаснет
последняя в небе звезда…
А мне снилась всю ночь
недоступная чья-то вагина,
злясь, её называл
я по-нашему просто пи…да!
Как к Земле космонавт,
я испытывал к ней притяжение,
и спускал, словно бес,
и спускался с небес до утра…
Говорят, что Вселенная,
каждая, в сущности, женщина,
у кого тоже есть
эта чёрная с виду дыра!
Почему к ней так тянет?
Не знаю, поныне не ведаю,
хоть всю жизнь – натурал,
а не модный теперь гомосек…
Для меня ты – туманность,
которую звать Андромедою,
и меж нами – весь космос,
длинной в миллионы парсек!
Световых долгих лет
расстояние больше не струшу,
если будет готов для меня
скоростной звездолёт…
Прилечу я к тебе
и спасу твою тонкую душу,
где от бед и обид
не растаял совсем ещё лёд!
Без тебя я тоскую,
а сердце ночами так ноет,
потому что страна
будто чёрная с виду дыра…
Благодарен тебе
мой знакомый, родной гуманоид,
что всегда мне желаешь
и делаешь столько добра!
Как пришельца, тебя
я встречаю в астрале галантненько –
и молюсь, и беседую
словно с ушедшей женой…
Ты – не Гала, конечно,
а просто другая Галактика,
и во многом иной
разум твой, для меня неземной!
В НЛО слышу, прежде всего,
слово «лоно»…
И тарелку твою
встречу, видимо, здесь «на ура»,
потому что ночами
я в женщину только влюблённый,
и меня не пугает
эта чёрная с виду дыра!
P.S.
А однажды раздастся
такси колёс шелест...
Домофон зазвонит...
Лифт вползёт на этаж...
Распахну двери настежь:
"Ну, здравствуй, пришелец!
Заходи. Я так ждал.
Это ты что ль, Наташ?".