Вот я иду. Вот стал. Надломлен угол
между землей и плотью человека.
Я никого не предал и не трогал.
Чужого не желал и краем века
я не скользил и не язвил, ей-богу.
И хаму не притворствовал. Я, дескать,
не то что бы душой был... . Полагаю,
что отдал ее всуе без остатка.
Я был и не был средь людей и пугал.
Терял надежду, веровавше веско.
Вот я лежу. Вот мысль кружится мухой:
Как жаль, что в людях мало человека!