Ты вдруг почуешь, зверь Горюн, как немота моя обманна,
и я так жадно говорю, чтоб серебром набить карманы –
богатство то ещё... слова! – то шелуха, то зёрен жменя...
когда бы ты не целовал меня в седеющее темя,
не собирала б урожай сухих речей на чёрный вторник...
в звериной ревности пажа ты чуть нежней и чуть покорней,
но – нет! – корней не увидать, да и в зрачке не отразиться...
кудлатых туч тугая прядь послушно тянется за птицей,
а может – ангелом... прости, в словах, увы, не больше истин,
чем в божьей нищенской горсти, чем в наготе опавших листьев...
и нам виновней быть стократ, когда в крылатой эскадрилье
нас, отлетающих, простят за то, что много говорили...