Есть выраженье-паразит,
Оно давно меня гнобит,
Его бы выгнать в шею: - Геть!
Ту фразу - "Можно охренеть!".
Но так устроен видно я,
Что не могу прожить ни дня
Без удивления, восторга,
Видать до самого до морга.
Синельников, он говорит:
- Опасно с этим словом жить.
И вот уж стал я замечать -
Куда девалась моя стать?
Куда девалося либидо?
И хрен теперь найдёшь, обидно.
Нет, думаю, не на того напало.
Ему и этого всё мало,
Затем нашли тромбоз,
Всё! - смерть.
Вот тут и "можно охренеть".
Туда, сюда, и так, и эдак,
Я вспомнил ЗОЖ,
И вспомнил Детку,
Я обливался по утрам,
Но всё той фразе по х..м.
Я мат изгнал из лексикона,
Встал под спортивные знамёна
Значкистов даже ГТО...
И тут явилась Смерть.
За что?!
С косой, как ей и подобает,
И, блин, ну наглая такая.
И я сказал тогда ей:
- Смерть, вот ты явилась.
О-хре-неть!
Не лучше было бы
для твоего такого дела,
Чтоб ты со мною вместе охренела?
И на меня она так посмотрела,
И точно, вижу -
Офигела.
На том расстались с ней, адью.
С тех пор тех слов не говорю.
И не советую другим,
Коль офигеть мы не хотим.