У БОГА НА ПОСЛУШАНИИ
Марфушу не покидало желание уйти в монастырь. Юродивая пыталась объяснить ей, что тяжело будет, уж не молодая и больная. - Господь не оставит! - уверяла послушница,- Только вот как с Вилей быть? Он ведь один не сможет без опеки... просто не сможет и всё. - Ну если ты так твёрдо решила, то я останусь с мальчиком. Тебе он племянник, а я ему игуменья, он меня лучше чем тебя слушает, потому что знает монастырские уставы и ему со мной легче.
Два юродивых — один от Бога, другая для Бога и у Бога на послушании. Да и мне от него есть чему поучиться, чтобы не изображать блаженную духом, а быть ей. Юродивая чувствовала, что юродство (очень издалека), но всё-таки напоминает о неизмеримом подвиге Христа - Подвигоположника во всём. Ведь Он вочеловечился, принял на Себя все невзгоды человеческого падения (кроме греха). Он взял грех всего Адама на Свои плечи и спустился даже до ада. Для Христа это уничижение было противоестественно, но Он добровольно принял его на Себя, чтобы помочь нам в нашем падении. Здесь матушка видела аналогию: Когда ты добровольно отрекаешся ума (но не мудрости, которую Господь даст тебе в подмогу), то отрекаешься житейской мудрости, которую не имеет Виля, но имеет весь этот безумный, безумный мир. И чтобы как-то помочь себе и ближним не затонуть в этом житейском море, воздвизаемом зря напастей бурею, нужно «влезть в их шкуру» - в этом аналогия с воплощением.
И они, этот безумный мир, тебя разопнут и заплюют. Я вижу , как они насмехаются над Вилей и такими же убогими. Но я ещё вижу, что Виля просто не обращает на это внимания (как бесстрастный). Бесстрастие — это щит от житейской мудрости, точнее жестоковыйности. Ведь что такое житейская мудрость? - Это мирный атом, который очень быстро становиться атомной бомбой в действии. Это помощь медика превращающаяся на глазах в страшный бизнес- торговлю детьми, телами и органами. Это международная забота по изготовлению вакцины от вируса, становящаяся оружием политики, это цифровые технологии сплетающие паутину — сеть для ловли антихристовых учеников. (как у Христа с апостолами, только до точности наоборот.) Как помочь этому миру? Как самому не втянуться в эту воронку? Матушка понимала, нужно вначале научиться смотреть на этот безумный мир блаженными любящими глазами Вила. А такими управляет Сам Господь. Он Кормчий на этом ковчеге блаженных плывущих среди безумных волн житейского моря. Блаженны нищие духом, то есть полностью управляемые волей Божией. Они и даны нам, чтобы не распинать их, а учиться смирению до зела. Стать послушниками Бога, а не лукавого змия, как это плачевно случилось в раю. Смиренномудрие — что это такое? Это «будьте кроткими, как голуби и мудрыми, как змеи», к этому и стремилась матушка, хотя часто получалась «кротость» змеиная, а «мудрость» голубиная. Так что учиться будем у Вила, как это не парадоксально звучит.
Марфа раздумывала сразу ли ехать в монастырь или сначала подлечиться немного в больнице. Юродивая объяснила, что в больнице вряд ли будут лечить без документов и невозможно пройти всякие эморте и смотровые кабинеты без денег, которых у них не было. Да и пример у них был наглядный.
Одна знакомая прихожанка тоже навострила лыжи в монастырь, но сначала решила подлечиться. В Кострому ездила, лечилась. Ей полегчало, она и думать забыла про монашеские подвиги. К тому же перестала разговаривать с ближними и дальними, наверно, чтобы вопросами о подвижничестве не донимали. Вот тебе и вся любовь. Видно не горение в сердце было о богоугодной жизни, а страх перед смертью. - Да если ты, Марфушка, только в монастырь приедешь с упованием на Господа, то даже смерть в тот же день красна будет у Бога. Потому что Он смотрит на произволение сердца твоего, а не на дела, которые ты совершишь с Его помощью. На всякий случай всё-таки сложи в пакет все свои лекарства от всех болячек и кое-что из белья. Униформа в каждом монастыре своя. Бывают халаты чёрные или серые, бывают фартуки, А нам, помню, в монастыре игуменья выдала синие фуфайки и кирзовые сапоги, так как дело было зимой. Портянок не выдавали! А ты у всех прихожан их намордники собери, на год этих марлевых обмоток хватит - смеялась матушка -да не сердись, они в самом деле на портянки застиранные похожи, то ли ещё будет! Здоровье бережём, будто наши иконы со святыми обчихают нас, но не защитят. А у Чаши что... А! Ладно уж, Господь попустил. А нам нужно кротко по голубиному смотреть и смекать, то есть змеиной мудрости учиться.
- Вот ты, поначалу, отговаривала в монастырь, а теперь собираешь меня с удовольствием — любопытствовала Марфа — как же так? - Я просто твою боевую готовность проверяла, но вижу ты непоколебимо решила вкусить этого кислого пирога. Вкуси, вкуси! Помнишь, как в сказке. Про хорошую девочку, которая вкусила кислого яблочка с дикой яблоньки, когда братика искала, за то потом, когда нечисть в виде диких гусей их с братиком настигала, та яблонька деток и спрятала от гонителей. Всё на пользу пойдёт. А телефон не бери, лишние искушения из мира за собой не тащи. В некоторых монастырях многое разрешается, а тебе незачем, иначе и смысла нет в монастырской жизни. Моно — это наедине с Богом. И послушание. Чтобы не приказали, делай молча. Главное научиться волю свою отсекать. Помню, нас, матушка, заставила длинную скамью по винтовой лестнице на второй этаж занести. Потом передумала, отправила назад с этой скамейкой. Но оказалось, что без неё ей не обойтись и мы снова винтили по крутым ступеням вверх. Думаешь Господу эта скамейка нужна была? Нет, но наше послушание, и умение отсекать свою волю. Что бы не делала, всё для Бога делай, ты у Него на послушании. Главное не душевная, а духовная польза для нас, мы сами ещё пока не ведаем, что нам полезно. Старайся всё по заповедям делать, читай Евангелие обязательно, хотя понемногу, там Сам Господь учит, как поступить в той или иной ситуации. Если кто-то обиделся сам не зная почему или что-то кому-то померещилось, проси первой прощение, не выясняй кто здесь прав, как то было недавно с Галиной. Помнишь, как она меня до слёз довела и ничего не поняла? Хорошо бы вообще поюродствовать, но это тебе рано. Со мной не смогла и там пока не сможешь. Запомни одну истину: если корабль тонет, то он образует воронку. Нельзя к нему приближаться, в воронку всех затянет. Это значит, что если сестру обидели и она ищет в тебе сочувствующего, чтобы посплетничать и осудить, не делай этого. Ты и ей не поможешь и тебя в это жерло греха затянет. Старцы так и говорят: тонущему не подавай руки, а протяни палку. Чтобы в случае его не желания спасаться ты мог палку отпустить. Палка — это молитва об утопающем во грехе. Запомни!
Поезжай к Владыке в епархию, куда благословит, туда и пойдёшь у нас монастырей много, а насельниц мало, так что дерзай. А на прощание давай-ка мы с тобой канон Кресту Честному и Животворящему коротко допишем, а глас 8, завершающий, я без тебя уж переведу и в стихи украшу.
Такое «на посошок» у нас будет. Можешь с собой взять то, что перевели, почитаешь на досуге, если он у тебя будет, этот досуг. Самое главное сейчас выпишем. Оно, конечно, всё тут главное, но не будем повторяться.
Канон Честному и Животворящему Кресту.
(крест — есть оружие во спасение.)
Боже, погуби крестом борющие нас, да разумеют, како может православная вера. Мечи вражии притупились Тебе прободенному и врата Эдема открылись.
Дал еси боящимся Тебя знамение, крест Твой честный.
(мученики) С огненными служителями, ангелами, ныне совокупляются мученики, которые прошли вещественный огонь мук. Плоть разрушенна многими страданиями, но неразрушима утвердившаяся любовь мучеников к Зиждителю.
(Богородичен) Дево! Ты палата небесная одушевленная, Тебя ныне молю: покажи меня Домом Святой Троицы, сейчас я пребываю вертепом разбойников. Ты — Село возрастившее божественный колос. Молю, ослабленную душу мою, гладом божественного делания истаеваемую, не презри и напитай божественною благодатию Сына Твоего. Богородица, низложи мои плотские мудрования, укрась меня духовными добродетелями, их же вселукавый некрасотою сластей помрачи. Зрелый плод родила, Владычице, его съела смерть и погибла.
Возносите Господа Бога нашего, идите по Его стопам и поклоняйтеся подножию ног Его. На Кресте руки распростер, долготерпеливый, и погибающий мир призвал к познанию Державы Твоей, то есть Царства Небесного. (А лукавый, есть миродержец)!!! И так суть Царства Небесного показана на Кресте. Стена нам — Крест Твой честный, иного упования, верные, не имеем кроме Тебя.
(мученики) От земных возвысилась, к невещественным чинам присоеденились, радости исполнились. Иссечены от главы до ног, от Бога не отсечены пребыли. Разорили прелести зиму теплотою Духа Святаго и к весне покоя дошли вместе радуясь, всем помогая сущим в скорбях. Воссели на кровь свою, как на колесницу и взяты были к премирным селениям, от Христа достойные почести прияли. Кто не ужасается, святые мученики, зря ваш добрый подвиг, как во плоти суще, бесплотного врага победили!
(Богородичен) Новое и странное чудо сие: Како Жизнь всех вкушает смерти, хотя оживить умерших, яко милосерд. Ума моего тьму разори светом, что в Тебе, яко блага, покаянию научи, многомилостива, погаси уголь моих страстей, сердце мое возжги. Что это за новейшее чудо: чтобы всех оживить — умирает добровольно. Дево! В час конца моего руки бесовской меня исхити, и суда и прения, и страшного испытания, и мытарств горьких, и князя лютого, и вечного осуждения.
Стоял судим Тот, Который Судия праведный всем, добровольно венец терновый понёс, чтобы с корнем вырвать терние преслушания, чтобы мы все познали Твое благоутробие — любовь к нам!
Вот так Марфа! Хочешь познать благоутробие и любовь Божию? Знаю, что хочешь. Для этого идешь в монастырь, и добровольно понесёшь терновый венец в терпении, чтобы с корнем вырвать терние преслушания! Если забудешься или тебе покажется, что скорби слишком тяжелы, повторяй «это от Бога мне было, это все лично для меня». И перечитывай для чего ты в монастырь пошла. Не за апостольником, рясой и клобуком (там это - больное место!), а «чтобы с корнем вырвать терние преслушания». Тогда любовь Божия покроет тебя благодатию бесстрастия и не оставит!
Матушка проводила Марфу до автобуса, там они коленопреклонено попросили прощения друг у друга, расцеловались по монашески в плечико и Марфа покатила в неизвестную для неё, но призывающую новую жизнь. С Богом, милая Марфуша, послушница, подвижница, добрая подруга и сестра!
ВОЗВРАЩЕНИЕ ВИЛА.
К концу Крестопоклонной недели Виля собрался ехать домой, о чём и сообщил батюшка Андрей. Матушка поинтересовалась, что он там говорил о своей Таньке. Оказывается Вилька и сам ничего не говорил и других не хотел слушать об этом. Что с ним происходило, понять было трудно. Он уже знал, что его тётка Марфа ушла в монастырь, но на удивление спокойно отнёсся к этому. - Пускай молится, а мы с матушкой одни проживём,- сказал он батюшке Андрею. Батюшка отвёз его из-за Волги на автовокзал и посадил на нужный автобус. После обеда Виля был уже дома. Он, как всегда улыбнулся во весь рот своим одним зубом, бросил дорожную сумку с подарками к ногам матушки и поспешил навестить всех своих знакомых. Только и сказал «Что, Марфа уехала? ну и Бог ей в помощь! А мы увидим её?» - Конечно увидим, поедем в её монастырь к празднику помолиться и встретимся, успокоила его новая наставница. А ты куда... сейчас?- спросила она Вильку, как бы между прочим и получила ответ, что пойдёт он прежде всего в воскресную школу проверить, всё ли в порядке в его кочегарке.
«Прежде всего»... раздумывала Юродивая, призывая всю свою мудрость, как быть дальше. Запретного плода из Таньки делать было нельзя, как и сказал ей духовник в Костроме, Но и вкусить этот ядовитый плод никак не можно! Когда на улице стемнело, а Вила всё не было дома, она позвонила ему и спросила, когда он думает возвращаться. Подопечный спокойно ответил, что проводит Таньку домой и прийдёт. Матушку даже в жар ударило, она быстро напомнила, что батюшка запретил ему в дом к ней заходить, на что получила ответ, что только до калитки и всё... и услышала хихикающий голосок невесты. И вдруг неожиданно для себя, Юродивая предложила Вилу пригласить Таньку на завтра (это был воскресный день) в гости к себе. - Правда?! - обрадовался жених, а зачем? - На смотрины... чаем её угостишь, пусть вместе с дочкой своей идёт, у меня есть конфеты вкусные.
На утро Вил приоделся в чистую рубаху, густо побрызгал себя всеми духами по очереди, попросил подрезать усы и пошел за невестой. Матушка подмела в келье, выставила на стол конфеты и нарезала батон, больше никаких деликатесов не было. Пока Виля ходил за невестой она успела помолиться Божьей Матери Казанской. Она слёзно говорила ей: - Помнишь, как Марфа просила сохранить Вила в чистоте? Вот и я прошу... Ты чистая Дево, в Твои руки передаём чадо сие неразумное, сохрани его от всякого зла, сделай так, чтобы он выбрал для себя лучшим служить Богу, а не этой безумной жизни. Сохрани его, Матушка Богородица под покровом Твоим, сохрани... молю Тебя.
Господи! Возьми сердце мое, возьми сердце его доброе и неразумное, научи нас стоять пред Тобой не колеблясь и Одному Тебе служить... Нет у меня слов, возьми мои слёзы, сохрани этого мальчика от всякого зла...
Мимо окон по кладбищенскому двору уже шагали гости. Матушка, утерев слёзы, села на диван и приготовилась к пренеприятнейшей встрече. Вилька вошёл один, весь взъерошенный и спросил жалостливо: - Матушка, а ты ей ноги не выдернешь? - Чего? - ошеломлённо спросила Юродивая. - Ноги, говорю, не выдергаешь ей? - вполне серьёзно повторил свой вопрос Виля. - Ну как это я при ребёнке буду ноги дёргать? веди, не бойся. Жених выскочил за дверь и через минуту они предстали перед Юродивой во всей красе.( Хоть икону бери и благословляй) подумала наставница и поморщилась. Виля хлопотал по-взрослому. Он усадил подружку на диван, рядом с матушкой, а для девчонки включил канал с мультиками, и дал ей свою любимую игрушечную машинку, которую сам собирал из пластмассового конструктора. В это время матушка рассматривала потенциальную невестку в профиль. Та сидела , как на выставке подкрашенная и разнаряженая. Виля раздел своих гостей (в смысле снял с них куртки) и включил свой электрический чайник. Он сам достал из шкафчика бокалы и любимую коробку с чаем в пакетиках, и стал заваривать подоспевшим кипятком. Поставил к ногам невесты маленький стульчик, как это делала себе матушка, и рядом с бокалом чая выложил на блюдечке своё любимое печенье. Предполагаемой падчерице он сделал такой же фуршет перед телевизором, как всегда делал себе. Для полного шика были поданы к столу, точнее к стульчику, белые чистые салфетки, которыми Виля протирал обычно телефон и телевизор. Матушка тоже налила себе бокал чаю и повела с Танькой светский разговор. Татьяна назвалась по имени отчеству и фамилии, как на допросе. Сказала сколько классов окончила в школе для умственно отсталых и всё по порядку из своей заученной автобиографии. Так же она доложила о брате, который бьёт её, и об отце, который заставляет работать и , когда выпьет, гоняет всех матом. О матери, почти сидячей больной, и вообще больной... Матушка остановила её и спросила, может ли она готовить еду и делать домашнюю работу. Танька закрыла рот и только согласно мотала головой. Ну что ты головой -то мотаешь? Я ещё не спросила , а ты согласна. Невеста совсем замолчала и стала любоваться своей наследницей.
А вот наследница была не робкого десятка, она так носилась по келии, что матушка подскочила и подняла повыше занавески-перегородки. (оборвёт ведь всё с корнем). Она села верхом на Вила, который лёжа на диване, играл с ней. Сначала прыгала на его тощем животе, пока он не сбросил её на пол, потом перевернула стул с чаепитием и стала стучать в окно, пугая голубей. Матушка взяла крупы и позвала озорницу во двор, гонять голубей. Молодые остались одни, что Юродивой совсем не нравилось. Но она стойко отстояла некоторое время на улице, вытаскивая девочку из холодных лужиц. - Ну хватит пойдём в дом , а то простудишься, позвала она озорницу. Молодые сидели на диване и о чём-то думали. Татьяна искоса поглядывала на усатый профиль стеснительного дружка. Доченька смеясь схватила машинку Вильки и стала ломать её. Он не выдержал и отнял у девочки свою любимую игрушку. Тогда она потянула его вышивки и он оттолкнул её прочь. Но проказница не унималась и под любовным взглядом матери, смотрела, чтобы ещё сотворить. Она потянула всякие провода и наушники с рабочего стола новоявленного отчима и все полетело на пол. - Всё, хватит! Вы мне надоели, идите домой! - сердито остановил эту вакханалию хозяин. Всё решилось само собой. Матушка сгребла все конфеты, какие были в доме (это Вилу тоже не понравилось) в пакет и отдала девочке, оставив жениха на несколько дней без сладкого. Гости оделись и Вил проводил их до кладбищенских ворот. На этом сватовство закончилось.
Уставший Виля не хотел больше их видеть у себя в гостях. У них в гостях он оказывается всё-таки побывал раньше и ему там не понравилось. По горячим следам матушка ещё раз объяснила ему, что такое — это сладкое слово свобода. - Жили тихонько и дальше жить будем, а то они тебя и до психушки доведут. В психушку новый послушник Юродивой категорически не хотел, потому не стал спорить. На следующий день батюшка Александр предложил Вилу учиться отапливать храм и тот с радостью согласился. Прибежав домой он сообщил эту радостную весть матушке. - И ещё платить начальник обещал, шесть тысяч в месяц. Это много? Дело в том , что Виля не понимал в цыфрах, а потому и в деньгах. - Это очень много!- порадовалась с ним и матушка. Теперь ты можешь сам оплачивать свой телефон с интернетом и покупать иконы «алмазная мозаика», вышивать и дарить кому захочешь. И дело Божие, полезное. Храм отапливать не каждому доверят, а только тем, кто без дурных привычек и холостой девственник без всяких баб.
Через несколько дней матушка осторожно спросила Вила о Таньке. - Так у меня и без неё дел хватает,- успокоил он опекуншу- Начальник говорит, что я самый ценный и любимый работник в храме. А она пристаёт сама, но я её отгоняю. Обходи её стороной, - серьёзно предупредила Юродивая, - Нам помогает Сам Христос и Матерь Божия, и Иоанн богослов, и Иоанн Предтеча, и апостол Павел, наш кладбищенский покровитель — все они девственниками были и только Богу одному служили. Хорошо быть у Бога на послушании!
Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим.
(Пора и мне готовиться к новому подвигу), подумала Юродивая и надела свою чёрную паранджу, пришитую к очкам, на нос. На месте рта красовалась надпись:- ТУАЛЕТ ЗАКРЫТ!- Пора было серьёзно учиться молчать.
Приближалась страстная седмица, а там и Пасха. Христос Воскресе!!!
Конец и Богу слава!