До «чёрных дыр» протёртая копирка
заигранной пластинкой безупречно,
и жизнь течёт, неведомая миру,
сквозь слёзы бед и радости беспечной.
Запутаюсь в расчётах, затухая
в течении своём необратимом
неслышного дыханья над стихами,
застыв в оцепенении картинном.
«Цветок противотока» развивался,
благодаря и вопреки природе,
как уровень бессмертия держался
свободой преждевременного плода.
И смертный страх бессмертного начала
переходил в восторг преодоленья
надеждой из глубокого отчаянья,
в полёте из свободного паденья.
Но выходя из русских сказок детских,
не попадая в рукава «Шинели»,
казарм и тюрем с храмом сопредельных,
к моделям реализма охладели.
«Над буковкой» колдуя или даже
«идеей издевательской балдея»,
всегда на страже в мыслях о продаже
служа искусству в интересах дела.
Поток сознанья, фокус образцовый:
«живущий несравним» на самом деле,
покуда жив действительно вне зоны
вполне определённых смертных целей,
во имя достижения которых
все средства выпускаются на волю
из ящика открытого Пандоры,
и все несчастны, если не довольны.
Бунт бесталанный, гениям знакомый,
при выборе формальных инструментов,
штурм мозговой продвинутых учёных
нуждой «текуще-ткущихся моментов».
Поступок крайне важен без уступок
не палачам, так жертвам преступлений,
переступившим собственные трупы,
списав вину на общий грех стремлений.