СКАЗКИ ПРИЗРАКОВ
О любви и смерти из Страны Туманов
сборник рассказов
из серии «Игра в Иную Реальность»
"РАЗБИТОЕ ЗЕРКАЛО"
11. РАЗВОПЛОЩЁННАЯ
Я — итальянка, а мой муж Даниил — русский, но он хорошо говорит по-итальянски. Даня долго не решался перебраться ко мне в Италию, хотел, чтобы мы жили в России, но я была категорически против, и он уступил.
Мы сыграли свадьбу в Риме. Родители подарили нам небольшой дом у моря, где мы и обосновались.
Как-то вечером, засидевшись на кухне, я впервые услышала её голос:
— Кьяра!
Я оглянулась — никого.
— Кьяра, ты слышишь меня?
Я вскочила с кресла и, не выключая свет, побежала в спальню, где мирно посапывал муж. Нырнув в кровать, я, видимо, так сильно обняла его, что он проснулся.
— Что-то случилось?
— Нет…
***
Утром Даня отправился в Рим, — периодически он ездил в разные города, чтобы покопаться в архивах, — его интересовала история.
Доделав все домашние дела, я уселась в кресло и включила телевизор. Но не прошло и пяти минут, как экран погас.
«Видимо, что-то с электричеством», — подумала я и в тот же момент отчётливо услышала вчерашний голос:
— Кьяра!
Я вскочила, как ошпаренная.
«Нет, этого не может быть!»
— Кьяра, пожалуйста, не бойся меня!
— Кто здесь? — прошептала я, оглядываясь по сторонам.
— Я не желаю тебе зла, просто… у меня осталось очень мало времени!
— Где ты? — я попыталась определить, откуда исходит звук, но не смогла.
— Это неважно. Важно, что ты СЛЫШИШЬ! Какое счастье!!!
Я бросилась к двери, чтобы выйти из дома.
— Кьяра, не уходи, пожалуйста! Там мы не сможем поговорить!
Но я уже захлопнула дверь и направилась к морю. Кто жил в этом доме до нас? Что за чертовщина такая? Я мучительно посматривала на часы, чтобы вернуться, когда Даня уже наверняка будет дома.
Вечером я осмелилась рассказать о своих глюках мужу. Он, как ни странно, не рассмеялся надо мной, а произнёс:
— Почему бы тебе и не пообщаться с призраком?
— Ты веришь в призраков?
— Скорее да, чем нет. У меня был свой призрак, потом расскажу.
***
На следующий день муж снова оставил меня одну в «говорящем» доме, но ничего сверхъестественного не произошло, и я успокоилась. Однако ночью, когда Даня уже спал, а я ещё читала книжку, внезапно раздался всё тот же голос:
— Кьяра… Помоги мне, пожалуйста, и я перестану тебе являться!
— Кто ты? — спросила я шёпотом, боясь разбудить мужа.
— Выйди на кухню, давай поговорим, и я всё тебе объясню.
Меня терзали сомнения.
— Послушай, девочка, я ведь тоже могу разозлиться, и тогда…
Внезапно в комнате погас свет.
— Хорошо, — согласилась я. — Пойдём. Только свет включи!
Свет включился. Я встала с кровати и послушно отправилась на кухню.
— Ты очень красивая!
— Что тебе нужно от меня? Кто ты?
— Я — женщина, как и ты, просто ты меня не видишь…
— Если бы ты была женщиной, я бы тебя видела!
— А если мужчиной, то нет? — голос засмеялся. — Ты считаешь меня мёртвой, но, если бы это было действительно так, ты бы меня не слышала, Кьяра… Люди никогда не умирают.
— Хорошо, давай договоримся: ты — призрак женщины, согласна?
— Согласна… Прошло столько лет! Я плохо помню, что случилось. Знаешь, с течением времени память постепенно стирается. Мне нужна твоя помощь.
— Ты жила в этом доме?
— Нет, этот дом не имеет ко мне никакого отношения. Я и раньше звала тебя, но ты не слышала. Впрочем, как и многие. Думаю, это из-за места, на котором дом расположен, оно предрасполагает к общению. Здесь лучше слышно! Ты уже не боишься меня? Как я рада, что ты СЛЫШИШЬ!
— Что мне сделать, чтобы ты исчезла? Как тебя зовут?
— Они звали меня Вероникой. Но, возможно, у меня другое имя.
— Как это?
— Я не помню…
— Так что мне для тебя сделать?
— Что сделать?.. Ты должна сделать… Господи, что стало с моей памятью? Я почти всё уже забыла!
— А почему ты сказала, что у тебя осталось мало времени?
— Я вот-вот должна вернуться на Землю, воплотиться в тело ребёнка, но тогда я мгновенно забуду всё, что было до этого… А-а-а! Вспомнила!!! Мне нужно, чтобы ты рассказала о том, что случилось, моему сыну!
— А что именно рассказать?
Вероника замолчала, видимо, вспоминая. Одновременно я заметила, как лёгкий ветерок прошёлся по шторам, всколыхнув их волнами.
— Эй, ты здесь?
— Да, прости! Мне трудно сосредоточиться…
— Давай попробуем так: я задаю вопросы, а ты вспоминаешь?
— Да-да! Задавай!
— Ты из Италии?
— Нет, я откуда-то с севера. Возможно, я приехала сюда из Франции.
— Ты помнишь, как ты умерла?
— Это было очень больно и очень быстро…
— Ты повесилась?
— Нет! Что ты! Я видела призраков повешенных — у них синяя шея. Они часто заматывают её платком или шарфом, чтобы не бросалось в глаза. Если бы ты могла, то увидела бы, что шея у меня — белая, и платка нет…
— Какое счастье, что я тебя не вижу! — облегчённо выдохнула я, но Вероника замолчала. — Да не обижайся! Продолжаем! Тебя зарезали?
— Нет, Кьяра, версии с нанесением ран можно сразу отбросить, тело у меня не имеет каких-либо увечий. Оно такое же, как было, когда я ещё не умерла.
— Значит, ты умерла сама, от какой-то болезни?
— Нет, я же сказала: мгновенно.
— Может, ты — утопленница? Здесь рядом — море.
— Нет… Я не тонула. И моря там не было.
— А что там было?
— Какой-то дом, я зашла в него. Подъезд. Я бежала по лестнице…
— Но ведь ты не выбросилась из окна, иначе бы на твоём теле остались следы, так?
— Так… Ты права…
— А что было до того, как ты зашла в подъезд?
— Не помню… Помню ещё до этого… Парк… Туман… Я иду зачем-то к сторожке. Там какой-то старик. Но я не к нему иду…
— А к кому?
— Человек должен был прийти. Я его знала. Он раньше тоже приходил. А тут старик говорит: его тело нашли в парке. Застрелили, или он сам.
— Ты знала убитого человека?
— Да… Он был из нашей группы…
— Из какой такой «группы»?
— Не помню… Нас было пятеро…
— Кто-то из вас остался в живых?
— Нет. Точно нет. Я была последней…
— А когда это всё происходило, ты помнишь?
— Нет…
— Хорошо, тогда правили короли?
— Нет… Но я застала последнего из них…
— Ты умерла во время войны?
— Нет… Но в воздухе уже отчётливо витал её запах… Я будто знала, что она будет… Почти никто не знал, а мы знали…
— А чем ты занималась? Ты работала? Кем?
— Да, я работала… Мы все пятеро, будто вместе…
— В Италии?
— И здесь тоже, да…
— Так кем ты работала? Поварихой? Ткачихой?
— Нет! — Вероника засмеялась. — Не из этой серии…
— Хорошо, если ты — с севера, а не из Италии, и говоришь сейчас со мной по-итальянски, а приехала откуда-то из Франции, значит, ты знала как минимум два языка: французский и итальянский, так?
— Да, так. Хотя сейчас я могу общаться на любом языке, как и все призраки. Но я знала итальянский и французский. И свой язык тоже…
— Свой — это какой?
— Не помню…
— А твой сын, он остался… где?
— Дома… Я не могла к нему вернуться, никто из нас не мог…
— Из тех пятерых?
— Да… Мне сказали так… Но нас всё равно…
— Убили?
— Их — да… Меня — нет…
— М-да… Но ты ведь не сама по себе умерла?
— Я не хотела умирать, как они… Потом я приходила к сыну, после, но он не слышал… Мне нужно было найти того, кто слышит… Я долго искала, но тщетно. Потом я нашла тебя…
— Мало на свете яснослышащих, что ли? Искала бы где-нибудь в той стране, где остался твой сын…
— Я точно помню, что мне нужна была именно ТЫ. Но почему?..
В этот момент раздались шаги на лестнице, и появился муж.
— Кьяра! Ты смотрела на часы? Что ты здесь делаешь?
Я развела руками, давая понять несчастному призраку, что на сегодня наш разговор закончен.
***
Днём, когда муж снова уехал в очередной архив (я пыталась расспрашивать его, что он там ищет, но Даня — человек достаточно закрытый, сказал только, что пишет какую-то книгу, и ему нужны материалы), я села в то самое кресло на кухне и спросила:
— Вероника, ты здесь?
— Да, Кьяра, привет! Спасибо, что помогаешь мне… Днём ты будешь слышать меня не так громко, как ночью… У меня почти не осталось времени… Я это чувствую…
— А ты знаешь, в кого тебе воплощаться?
— Нет пока…
— Слушай, а ты так и не вспомнила, почему общаешься именно со мной, а не с кем-то другим?
— Всё, что я помню, я тебе уже сказала. На самом деле, я давно тебя нашла. Но так долго пыталась докричаться, что забыла, почему именно ты… Прости… Но я постараюсь вспомнить!
— Хорошо, вернёмся к нашим баранам. Ты что-нибудь ещё вспомнила?
— Мужчину, которого нашли в парке. Мы виделись с ним незадолго до этого. Я говорила ему, что мне нужно поехать в город, на встречу с одним из нашей группы, а он сказал, что это опасно.
— А в какой город ты должна была поехать?
— Кажется, в Рим… Ещё помню… Он что-то положил мне в руку, перед тем как мы попрощались…
— Что положил? Письмо?
— Нет, что-то очень маленькое…
— Ты должна была это передать кому-то?
— Нет… Это для меня… На всякий случай…
— На какой такой «всякий случай»?
— На крайний случай, если…
— Если?
— Если там, в Риме, я пойму, что игра закончена…
— Какая игра?
— Это он так сказал. Кажется, у него дома никого уже не осталось. Там, в нашей стране…
— Бог с ним, с мужчиной… А ты ехала в Рим к женщине или к мужчине?
— К женщине…
— А как её звали?
— Не помню… В любом случае это было не её имя. Просто… её так звали… Понимаешь?
— Не очень. Так что он тебе передал на крайний случай? Что ты с этим сделала?
— Положила в сумку.
— А что ещё было в сумке?
— Не помню…
— И вот ты поехала в Рим, так?
— Да… Там шёл дождь… Туман…
— Ты встретилась с той женщиной?
— Нет…
— А почему?
— Не помню… Она не пришла…
— А кто пришёл?
— Никто…
Мы обе замолчали. Я подумала, что для того, чтобы разобраться во всей этой истории, понадобится целая вечность, и я сама успею превратиться в призрака.
— Вспомнила!!! Газета!!! Я купила газету у мальчика на улице! И там было написано про неё. Что её убили.
— А что именно там было написано, ты помнишь? Постарайся вспомнить, какой это был месяц? А я постараюсь найти ту газету, чтобы хоть как-то что-то прояснить. Найти газету — наименьшая проблема из всех. Мой муж как раз копается в архивах. Он книгу пишет. Я попрошу его.
— Не помню месяц. Помню, что сообщение было на последней полосе, слева. Маленькая заметка. Без фотографий.
— Хреново, ну да ладно. Скажи, а что было после того, как ты прочитала заметку?
— Я обернулась. Увидела человека. Я часто видела его раньше. Потом пошла быстро-быстро. Он — за мной. И тогда я зашла в подъезд…
— Он за тобой следил?
— Да, он должен был убить меня.
— Но тебя же не убивали?
— Не убивали…
— Так что случилось в подъезде? Вспоминай давай!
— … Лестница… Темно… Окна большие… Я бегу вверх, он — за мной. Тогда я лезу в сумку и достаю то, что мне передал мой знакомый, и… я проглатываю эту капсулу…
— Отлично! Ну наконец-то! Ты отравилась! — радостно воскликнула я, а Вероника замолчала, но ветерок пробежался по шторам. — Слушай, ну прости! Я не хотела тебя обидеть! Давай вспоминать дальше!
— Я вернулась домой, к сыну, пыталась рассказать, но он не слышал.
В этот момент открылась входная дверь, и на пороге появился Даня.
— Кьяра, привет! Ты уже соскучилась?
«Соскучишься тут, как же…» — подумала я, и сеанс связи с призраком прервался.
***
Ночью, когда муж заснул, я снова отправилась на кухню. Мне хотелось, во что бы то ни стало, распутать эту призрачную историю.
— Спасибо, Кьяра! — услышала я знакомый голос.
— Послушай, ты всё время говоришь про сына. А ты была замужем?
— Да… Только его расстреляли. Ещё до моей смерти. Я тогда не знала, когда была жива. Я узнала после…
— А что-то ещё про мужа помнишь?
— Нет. Хотя… мы встречались с ним, уже будучи призраками. Он сказал мне, где искать сына…
— А где тебя саму похоронили?
— Тело похоронили, а не меня саму! — обиженно воскликнула Вероника.
— Слушай, давай уже договоримся: ты не будешь обижаться на мои слова. Я ведь не призрак, чтобы знать, как там у вас всё устроено?
— Хорошо… Только ты и сама была призраком до воплощения, а потом всё забыла! Меня похоронили в Италии. Я не помню, где. Могила давно заросла. Никаких опознавательных знаков нет… Знаешь, призраки делятся на две категории: одни обожают места своих захоронений, а другие — наоборот. Я, например, и при жизни в теле не любила кладбищ.
— Какое счастье! Одной задачей меньше — не надо искать твою могилу… Получается, что ты жила накануне войны, работала на странной работе в группе из пяти человек, знала два иностранных языка, приехала в Италию из Франции и не могла вернуться домой, в свою северную страну, где остался твой сын и расстреляли твоего мужа. Но всех пятерых из твоей группы убили в Италии. Верно?
— Четверых убили, а я отравилась.
— А что стало с твоим сыном? Ты же приходила к нему потом?
— Я хотела, чтобы он знал правду о нас. Что я не бросала его. Я его очень любила… Он был тогда совсем маленьким…
— Сколько ему было лет?
— Кажется, 5. Его отдали в детский дом, а детдом эвакуировали…
— Значит, в вашей стране война точно была. И где твой сын теперь?
— Не знаю… Не помню…
— И ты хочешь, чтобы я нашла твоего сына и сообщила, что его родителей убили, пересказав то, что ты вспомнила, так?
— Да… Я его очень люблю! Я хотела вернуться, но, если бы я это сделала, его бы тоже убили, как и нас, понимаешь?
— Не очень понимаю… Его-то за что? Ещё больше я не понимаю, как мне его найти…
На лестнице раздались шаги. Заспанный муж спустился на кухню, сел в кресло напротив и спокойно спросил:
— Кьяра, что происходит? С кем ты разговариваешь вслух?
— Скажи ему, может, он поверит? — предложила Вероника.
— С призраком. Ты же сам предложил мне с ним пообщаться.
— И кто он, твой здешний призрак? Ты видишь его?
— Нет, не вижу, только слышу. Это женщина. Её убили…
— Кьяра! Меня не успели убить!!! Не говори неправду!
— Вернее, её собирались убить, но она проглотила яд.
— И что ей нужно от тебя? — задумчиво поинтересовался муж.
— Она хочет, чтобы я разыскала её сына. Я сказала тебе правду про своего призрака. Теперь расскажи мне о своём!
— Я ищу родителей, — признался Даня, тяжело вздохнув. — Спроси её, как мне их там найти?
— Ты слышала, что он сказал? — обратилась я к Веронике.
— Конечно! А он видел их хоть раз в тонком теле?
— Ты видел их призраков? — переспросила я.
— Когда был совсем маленьким. Мне было лет пять. Сначала ко мне приходил отец. Он всё время молчал. Я думал, что он — живой. Пытался обнять, но он сразу же исчезал. В последний раз отец сказал, что мама меня очень любит, но она никогда не вернётся из Италии, чтобы я остался жить. А потом я видел маму. Она что-то говорила, но я не расслышал. Нас перевезли в другой город, подальше от войны. С тех пор я никогда не видел ни отца, ни матери, но помнил, что мама жила в Италии, поэтому выучил итальянский язык. И сейчас я ищу в архивах газеты того времени — думаю, рано или поздно, я обязательно найду хоть что-то, чтобы отыскать её след.
Я вжалась в кресло, потеряв дар речи. Шторы заполыхали волнами.
— Кьяра, я вспомнила, почему хотела поговорить именно с тобой!
…Они общались до утра. Я с удовольствием выступала в качестве посредника. А потом она исчезла. Навсегда. Впрочем, через девять месяцев у нас родилась дочка. Мы назвали её Вероникой. И мне кажется, я знаю, чья душа воплотилась в её теле…
февраль 1994