О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ
(Из книги "О людях и для людей")
Глава 15. ДРУЗЬЯ-ХУДОЖНИКИ
Старший брат старше меня на семь лет и почти сразу же,как я уже сказал,после окончания средней школы уехал учиться сначала в Кишинёв,а затем в Москву,так что из раннего детства я мало чего о нём помню.Помню только,как однажды мы с отцом поехали к нему в Москву,где он учился в художественном училище «Памяти 1905 года».Поехали на «Победе»,на которой отец тогда работал.Мама напекла булок-пирогов и всякой всячины,а в багажник машины были положены мешок картошки и чуть ли ни четверть поросёнка.Благо,что картошка,да и мясо тоже,были своими.Мы имели до четырёх приличных по размерам огорода под картошку,держали сразу по два поросёнка,кур,так что жили мы,получается,полунатуральным хозяйством.Так,что учебный год у меня частенько начинался не с первого сентября,а с первого октября,когда картошка уже лежала в закромах в нашем подвале.Накопывали мы до пятидесяти мешков картошки в пять,а то и в шесть ведер.Часть картошки потом продавалась,часть шла на корм свиньям,а часть на пропитание всей нашей большой семье.
Так вот,прибыли мы в училищное общежитие,в два или три этажа оно было и не первой свежести,довольно потрёпанное на вид и готовилось,видимо,к сносу, поднялись по лестнице.Отец затащил мешок,а брат тут же припрятал картошку под свою кровать.А отец взял кусок мяса и отправился на общую кухню варить суп. Налил воду в кастрюлю,поставил на печь,положил в кастрюлю мясо.Посидел,посидел, мясо дороговато варилось,и он на минутку отлучился,что-то забыл сказать брату, но он,тут же,вернулся,а в кастрюле пусто,одна вода.Мясо испарилось!Вот такие чудеса творились в этом общежитии.Помню ещё и то,как перед самым началом учебного года мама накупала материал,различной ткани красивой расцветки,и нашивала множество рубашек.Тогда была модны рубашки в клетку и навыпуск,так, что по выкройке это у мамы прекрасно получалось, и рубашек было столько,что от сессии до сессии им с другом Евгением Дрофиным хватало.С расчётом,чтобы они могли их менять и быть всегда в свежей рубашке,чтобы не заниматься стиркой.
Брат повёл меня на Садовое кольцо,чтобы показывать мне своё училище,где учился. С гордостью он показал мне свой фотопортрет,помещённый на стенде среди лучших студентов училища.Ещё мне запомнилось то,что рядом с училищем,почти дверь в дверь,был кинотеатр,где мы с ним посмотрели свежий номер «Фитиля!».Тогда это было в новинку.Он водил меня по всей Москве,кормил в сосисочных,и в столовых, в кофе,завёл меня в Третьяковскую галерею.И мы долго потом из неё не выходили. Вход в «Третьяковку» для студентов художественных учебных заведений,как, наверное,и сейчас,был бесплатным.
С этого времени он всегда брал меня с собой на всякие подобного рода экскурсии, выставки и мероприятия.Помнится,например,поездка в Загорск,но это уже было после окончания им училища,когда он уже работал художником в редакции областной газеты «Молодой коммунар». Серьёзно относился ко мне в общении и его ближайший друг,в скором будущем и талантливый художник,Евгений Самуилович Дрофин.По-братски и как равный к равному.И если говорить честно,я всегда воспринимал их двоих вместе, как единое целое.Они всегда были вместе.И они были настолько близки друг другу, как в жизни,так и в искусстве,что и дня,наверное,не могли обойтись один без другого.И эта дружба продолжалась до самого безвременного ухода из жизни Евгения Самуиловича.Должен сказать,что личность этого,тогда ещё молодого талантливого художника, на меня тоже имела большое влияние. Хотя Дрофин был старше брата на семь лет,как и брат меня то,получается,Дрофин был старше меня на четырнадцать лет,а к первому нашему знакомству мне было лет десять,то можно сказать,что знал я его с самого раннего детства.И в нашей небольшой квартирке на улице Шмидта он тоже бывал ежедневно.Нравилось ему беседовать с доброй,отзывчивой и умной нашей мамой,но особенно с отцом,прошедшим войну от Тулы до Берлина.И он очень старался услышать что-то войне,на что отец отвечал молчанием.
Таким образом,я был в курсе всех их дел,разговоров,обсуждений,споров об искусстве и жизни,планов и задумок.А по мере моего взросления и развития и частым гостем их творческих мастерских.Кроме того, я с самого раннего времени стал,как бы их личным добровольно-принудительным натурщиком,понимая,что ребятам надо заниматься и сдавать экзамены,вначале в художественном училище,где они учились вместе,но Дрофин учился на курс старше брата,а затем и в высших учебных заведениях.Брат в Московском полиграфическом институте,а Дрофин – в институте им.Сурикова.Я видел все их рисунки и живописные работы,а то и специально они приглашали меня их посмотреть,чтобы со стороны увидеть реакцию обычного зрителя на какую-нибудь новую их работу.Должен сказать,что они оба,просто и по- братски, любили меня и никогда не игнорировали в общении,особенно когда я стал учиться на истфаке Тульского педагогического института.Здесь появилось больше тем для общения.Они оба тоже очень интересовались историей,особенно русской,и русской литературой.Проникновение в историю,познание её,помогало им как в иллюстрации книг, так и в создании новых картин.Особенно Евгению Самуиловичу.Помню, как-то однажды он позвал меня в клуб им. Ленина.И в той комнате,где когда-то проходили занятия нашего кружка ИЗО,на полу лежало большого размера полотно.Это была только-только написанной им заказная работа от Тульского отделения Союза Художников СССР.На картине был изображён В.И.Ленин,выступающий на одном из заводских митингов.И должен сказать,работа была сделана блестяще,хорошо задумана,как по композиции,так и сюжетно,правдиво и интересно.Ленин был изображён во весь рост,художник смотрел на него как бы снизу, из толпы,а зритель тоже как бы ощущал себя среди народа и видел Ленина глазами митингующих.Дрофин, показывая мне эту картину,наблюдал за выражением моего лица и терпеливо выслушивал все мои дилетантские предложения и рассуждения по поводу его работы, молча воспринимая замечания, стараясь почувствовать то впечатление,которое его работа произвела на меня.
Старший брат в течение всей жизни заботился и переживал не только за меня и за наших младших брата и сестру,но и за здоровье наших родителей.Точно также проявлял себя и Дрофин.Такая вот была дружной и заботливой наша семья,в которой он тоже чувствовал себя родным человеком.И эта забота особенно сильно проявлялась в наиболее сложные для нас времена.Когда,например,я или наш младший брат призывались в армию, или когда я,или кто-то из нас,сдавал вступительные экзамены в техникум или в институт.Старшего брата всегда волновали,да и сейчас, наверное,волнуют,каждодневные наши переживания,успехи или неудачи.А мы все до сих пор находимся в курсе всех его творческих дел,являемся первыми зрителями его работ, участниками и организаторами его выставок.А я,кроме всего прочего, остаюсь до сих пор не только его личным натурщиком,но и являясь таковым по его просьбе и в художественном отделении тульского колледжа искусств им. Даргомыжского.В создании художественного отделения он принимал самое непосредственное участие и много лет возглавлял,его в качестве заведующего,в котором преподаёт и до сих пор.
А.Бочаров.
2016