часы ползущие под дверной замок.
герой который смог-
запоминается, фиксируется в памяти как внезапный из фиолета смог.
герой, что не смог-забывается,
исключается из перечня общих желаний и слов.
кисти ползущие до швабры и тряпок,
из нервов замок
не тот под который ползут часы,
не тот что из сердца,
не тот что без тормозов.
иллюзорный фальш-старт и блок
циферблатные стрелки на потолок
и мой громадный мирок умещается в кубе из рёбер 50на50,
а на кубе замок.
не особо ползущий вширь, держащий себя и мосток,
ибо тело человеческое бренно и материя имеет форму, плотность и свой хранения срок.
часы утекли, на проходе оставив шестерку девяткой вбок,
влажные в стрессе ладошки в итоге окажутся весточкой доброй, влетевшей сквозь окна, прокравшейся сквозь водосток.
рёбра вселяют чуть стойкости в мой мягкий, ранимый живот, защищая от сумасбродности лютой, грозящей тюремный срок.
я учусь проживать себя так, как хотел проживать меня бог.