Тревогой, тоской ли скован,
Словам подбирая форму,
Я встретил весну в Кусково
У самой ж/д платформы.
Последняя жизнь осталась.
В тот вечер невыносимый
За Богом ходила старость
И милостыню просила.
А он отвечал: "Послушай,
Всегда и везде врала ты,
Что нищие духом души
Приходят ко мне когда-то.
Хлебают сырую кашу,
А позже галдят всем светом:
Все нищие — это наши.
Но разве душа об этом?"
Был вечер и дождь в Кусково,
На Чистых и Патриарших.
Я думал о том, как скоро
Я слов моих стану старше.
Пока я ровесник века,
Но будет и счастье вскоре.
И речь превратится в реку,
И март превратится в море