1. Замысел
Тучи светилу ветхому
Нимб облизали налысо:
Тусклой висит монеткою,
Только намек на замысел.
В рубище пилигримовом –
Тучах, повисших космами,
Зреет почти незримая
Суть – виноградной косточкой,
В мякоть небес – просвечивать –
Чьей-то рукой заброшена.
Щурятся веки вечные,
Веет теплом, и может быть,
Жизнь – назови пригожею
Или дрожи затравленно –
Только пролог, прихожая,
Вешалка театральная.
2. На колосниках
Сердце взвизгнет,
забыв манеры,
Не скрывая
щенячьей радости:
Надо мною
движется небо –
Необъятная
декорация.
Как беспечно:
без
заземленья,
И поэтому
не
низменны,
Неизбывны
и неизменны,
Там искрят,
замыкая,
истины!
3. Оркестр исполнения мечты
М. В.
Оркестр исполнения мечты,
Исполненный такого вдохновенья,
Что дирижер парит под потолком,
Вздымая фалды, что виолончели
Окутывают бархатом живым
Сухую кожу. Льдистый голос флейты
Прохладу льет, сладчайшей дрожью – арф
Прикосновенье. Скрипки и гобои
Щебечут на ветвях, урчит фагот,
Зарывшись медвежонком в ежевику,
И, оседлав призывный луч трубы,
Хохочет ослепительное счастье.
4. За сценой
Понедельник. Балет пылинок.
Ликованье в луче сквозном.
Полуслипшиеся кулисы
Влажных век, утомленных сном.
Пятен палевая палитра,
И прохладой по глади лба –
Ласка – лодочка. Здесь разлиты
Лень и легкость, всплески забав,
Сладость, нежная невозможность
Пробужденья. Зависший миг…
Аскорбинка яркой мимозой
Веселит и дразнит язык.
Укоризненно солнце взглянет,
До угла лизнув по стене.
Ты не в школе. Лекарство в склянке.
Капли. Градусник - леденец.
Пол холодный. Босые ножки.
И с разбегу из-за кулис
Чистотой – в ледяную пошлость,
Лбом – в пустую, жесткую жизнь.
5. В паузе
Пиано дрогнет –
Пауза.
Но пальцы
Неслышимой мелодией полны,
И музыка растянута на пяльцах
Рыдающей беззвучно тишины,
Как паутинка.
Трепетность вибрато,
Печалью осенив мотив простой,
Уходит, словно в угольную вату,
В мерцанье антрацитовых пустот.
6. Фуэте
Удушливый тяжелый бархат
В ресницах блеклой бахромы,
Витые кисти – аксельбанты,
Дыханье гулкой полутьмы,
Пустые ожиданья кресел,
Презрение кариатид.
В лучах, на лобном перекрестье,
Себя руками обхватив, –
Живое *тремоло: от кромки
Крахмальной пачки – до ресниц,
От струнной дрожи – и до грома,
Подстать ему и вровень с ним.
В безвременье холодных пауз
Сорвется, вынырнет, затем
Опять на хромоту сбиваясь
На тридцать первом **фуэте.
————
*Тремоло -прием игры на музыкальных инструментах, в переводе с итальянского -
«дрожащий».
**С начала ХХ века 32 фуэте - непременная принадлежность классического балета.
7. В антракте
Молчали, потрясенные игрой,
Курили, сизым разбавляя вечер.
Свивался дым сатурновым колечком,
Напоминая округленный рот.
И было Слово первой из планет,
Звенела жизнь, прекрасна и бесслезна.
Я думала, что, может быть, не поздно
Театр покинуть, оказавшись – вне.
Был крапчат бутерброд, как мухомор,
И млели в масле бусины икринок,
И флиртовало время так игриво,
Обманчиво не торопя домой.
Шампанское шептало: “Веселись!”
Хрустальный фейерверк слепил без меры.
Ковровая дорожка красным змеем
В воронку лестниц увлекала – вниз.
8. Маска
Догадка хрупкая сверкнет
Среди случайных встреч.
Чужой. Но только… скобкой рот,
Но – волосы до плеч,
Но бледность длинного лица…
Сквозь грим, в окошках глаз –
Душа, уставшая мерцать.
Пьеро! Узнала Вас.
Не балахон на этот раз,
Шипов терновых нет,
Но суждено нам отыграть
Заезженный сюжет.
Мы можем только подсластить
Прописанную роль,
Меняя ракурс или стиль,
Держать удар, свечу нести
И ставить на “зеро”.
9. Ремарка
Судьба из зала бросит пару реплик:
Кем в жизни никогда уже не стать.
Смирюсь. Повисну канцелярской скрепкой
На уголке зелёного листа.
10.Забытый рояль
Черный горбун в углу – смирный, немой жилец.
Лак – амальгамой луж. Словно облезлый лев,
желтый оскал – клыки – щерит, линялый франт,
всеми забыт, поки-нут и стыдится ран.
Он заблудился в джун-глях обступивших лет,
съежился и пожух. Высмеять? Пожалеть?
Ах, до чего нелеп! Блеском вороньим грань…
Может быть он не лев, хриплый треногий грач?
Цело его крыло, фрак элегантный цел,
только в груди – надлом, только вот голос – сел.
В цепком плену простуд вечно молчать решил,
старится на посту, не покорив вершин.
Лапу, мой старый друг! Мой невозможный шанс
возобновить игру, клавишами шурша.
11. Силой воображения
Мелкий дождь…
Да, нет же! Это брызги
Теплых волн, до сладости соленых,
Долетев благословеньем лета,
По щекам слезинками стекают.
Фонари?..
Да, нет же! Это звезды
В театральной искренности неба
Заблистали, властно раздвигая
Южной ночи знойные кулисы.
Дымный смрад?
Да, нет! Пьянящий воздух,
Колокольный, полный голосами.
Мука жизни?
Что вы! Очищенье
От житейской скверны неизбежной.
Зим неизлечимое проклятье
Над судьбой?
Не стоит. Это просто
Чистое и светлое от снега
Вечное мечтание о лете.
12. Играя короля
Еще кулисы таинства полны,
Послушен зал, еще сюжеты новы,
Но манна снизошедшей тишины
Тебя благословит на полуслове.
Качнется сцена. Поплывут пажи,
Балы, интриги, тризны и парады…
Повремени. Собою не спеши
Прикармливать распяленную рампу.
Пока скрипит вращающийся круг,
И цепенеешь, времени внимая,
Сценарий, ускользающий из рук,
Не стоит напряженного вниманья.
Еще в корзинах солнечных садов –
Твои – цветы, шампанское фонтанов.
Пусть время пчел – не бабочек – зато
Созреет мед, налившись духом пряным,
Зато – неторопливый листопад,
Зато – над угасающим Версалем
Раскручивает красный акробат
Коронное, немыслимое сальто.
13. Автограф
Солнечный пух на щеках,
Веки от ветра мокры,
И неизменны в веках
Правила этой игры.
И напряженным лучом
Мы прожигаем свой след,
Чтобы сиял горячо
Росчерк его на земле.