Томатом, лопнувшим на синеву,
Стекало солнце за пределы мира,
Смывая синеву саму во тьму,
Что в меру сил своих вступала в силу.
Она вступала в силу, как в тюрьму
Ступает тот, кто силы не имеет,
Вступала, шаря ножкою по дну,
Как в воду там, где незнакомый берег.
Она несла с собою тишину,
Но город, урезая тьму ломтями,
Загонную охоту вёл на тьму
С моторным рокотом и вывесок огнями.
Машины жадно-жрущими глазами
Из темноты кусками выдирали
Плоть скользкую других машин,
Разматывающийся серпантин,
Из тьмы во тьму сбегающей дороги…
Тьма извивалась, как могла,
И в темноту мотала ноги.
Короче, где смогла, сгустилась мгла.
Как из пустого доверху стакана,
Ночь - через край - из бездны первозданной
Течёт в меня, так мгла вползает в ночь…
Но может я – подобие капкана,
Что ночью завладеть отнюдь не прочь?
А может, это из меня сочится ночь.