Мой дед любил в младые годы выпить,
Хоть пьяницей нельзя его назвать.
И подшофе мог на кулАчки выйти,
Чтоб удаль там свою всем показать.
Прошло с тех пор уж времени немало.
Был сослан как «кулак», потом война...
Потёрла жизнь его и потрепала,
Хлебнуть пришлось и горюшка сполна.
Но выстоять сумел и только строже
С поры той относиться к жизни стал!
И век нелёгкий свой достойно прожил,
По совести и с верою в Христа.
Построил дом! И, как жених завидный,
Единственную выбрал средь девчат,
И дочку воспитал и замуж выдал,
Стал дедом обожаемых внучат.
Хранил в семье уклад старообрядцев,
По праздникам в церковном хоре пел.
В делах, за кои он старался браться,
Почёт и благодарности имел.
Гостям был рад. С радушием во взгляде,
(досель картина в памяти свежа), -
Привычным жестом бороду огладив,
И, помолясь, за стол сесть приглашал.
Налив по первой: - «Выпьем За ЗНАКОМСТВО!»
И разговор, как реченька, потёк
По-русски задушевно, без позёрства,
Наладив между душами мосток.
А тут уж подоспело и второе!
И, чтоб не потерять беседы нить,
Вновь чарочки подняли: - «За ЗДОРОВЬЕ!»
Кто ж за него откажется испить?
И вот жена несёт пирог на блюде.
Чаёк из самовара! И дед мой: -
«А третью – «За БЕЗУМЬЕ!» пить не будем!» -
Сказал и штоф убрал он с глаз долой.
*****
И счастлив тот, кто знает в этом меру,
Кого не смог взять в плен «зелёный змий»,
Кто жив, творя добро, в день светлый веря,
И зная, как жесток БЕЗУМНЫЙ мир!