О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ.
(Из книги "О людях и для людей")
Глава 50. СПУСТЯ ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА.
Сегодня,спустя почти четверть века,в канун 2016 года,я не могу отделаться от мысли,что если нам,мелким руководителям и рядовым рабочим,было тяжело понять и осознать,что происходит в стране,то насколько было тяжело это понять,осознать и принять тем,руководителям,кто был на достаточно высоких управленческих должностях? В партии,государстве,на предприятиях? Кто понимал,или же пусть только догадывался,но не мог ничего противопоставить случившемуся,тщательно подготовленному и потому разыгранному как по нотам перевороту,где многие его участники были использованы просто «в тёмную»,тому подло разыгранному и спровоцированному жесткому фарсу под названием ГКЧП? Как они могли противостоять случившемуся,даже если они все захотели бы и были все честными и порядочными людьми,настоящими руководителями и коммунистами,когда их главные штабы и командиры сами были участниками переворота? Как они могли противостоять тому, если были сами все разобщёны,не организованы и потому полностью деморализованы! Что они могли противостоять тщательно замаскированному и организованному перевороту,позже получившему название уже в других странах,как «цветные революции»? Как они могли противостоять ей,даже если бы очень захотели? И тут нельзя не понять насколько было высоко на них давление из захваченных штабов, насколько была высока ответственность и спрос с этих руководителей со стороны государственной машины и партии,уже изменивших свою сущность и направленных на саморазрушение.Насколько возросла их личная ответственность за судьбы производственных коллективов,за судьбы простых людей,работников этих предприятий и организаций!Ведь над ними висела,как дамоклов меч,вся мощь захваченного изнутри государства.Мощь агрессивной и решительной,ещё открыто и до конца не проявившейся тайной силы,рождённой в недрах бюрократической чиновной среде пролетарского государства,охватившей его со всех сторон словно смертоносная опухоль и пустившей повсюду свои метастазы. Мощь новоявленного класса чиновников и буржуазии,сплочённого и организованного не только своей клановой связью,но и имеющимся материальным благополучием,была тем страшнее,что она проявилась неожиданно и особенно явно и организованно,в двух столичных городах,в Москве и Ленинграде,где и было сосредоточенно всё управление страной.Силе и жажде бесконтрольной власти, так называемой обуржуазившейся советской «элиты»,ничего не противостояло потому, что случившееся оказалась полной неожиданностью для простых людей,для большинства граждан страны.Для всех честных и порядочных руководителей,остро переживающих в те дни за судьбы своих предприятий.Как они, все эти честные и порядочные руководители,могли противостоять тогда всей организованной мощи партийного и государственного аппарата?Как они могли организованно выступить против случившегося переворота партийно-хозяйственной, творческой и технической номенклатуры? Какое они могли в то время оказать сопротивление воротилам теневой экономики? Главарям организованных преступных группировок и всякого рода спекулянтов и мошенников,недовольных существующим строем,мешающего им своими законами обогащаться и сдерживающего их стремление к роскоши и нетрудовому существованию.Да и среди руководителей производства и культуры среднего и не самого высшего звена,да и простых людей,значительная часть,была не прочь и сама обогатиться,превратившись из руководителей и организаторов экономической и культурной жизни страны,в хозяев «заводов,газет, пароходов»,как писал в своё время Маяковский?Пропаганда жить на широкую ногу, как на Западе,ничем экономически не поддержанное стремление жить хорошо,как призывали газеты и телевидение,«достойно»,на фоне опустошённых магазинных прилавков, благодаря бездарному руководству страной Горбачёва и его команды, сделали своё дело.У многих больших и у маленьких руководителей таилась мысль стать удельными князьками,пользуясь бесконтрольностью центральной власти,стать хозяевами в пределах своей вотчин.Разве это было не соблазнительно?Тем более, что это в период безвластии и смуты было не наказуемо,а даже наоборот!И как тут не понять то,как трудно было честной части этих больших и не очень больших руководителей,по-настоящему совестливых и ответственных людей,настоящих командиров производства,оказавшихся вне этой духовной коррозии,сохранять чистоту своих помыслов и спасать от развала свои родные трудовые коллективы и предприятия? Причём,в условиях полнейшей дестабилизации производственной жизни, анархии и умышленного развала экономики.Когда власть в стране уже накануне случившегося шла к перевороту под лозунгом «улучшения социализма» и его строительства «с человеческим лицом».Когда жизнь в стране,под видом перестройки, менялась незаметно для стороннего взгляда,тайно,но ощутимо, изнутри.Когда и само советское государство изменялось осторожно,под демагогический бред и фанфары, уничтожалось поэтапно.Когда терялись прежние скрепы и связи,уничтожалась прежняя система организации труда и управления людьми,а сами трудовые коллективы захлёстывать начинала митинговая стихия и недовольство.Появились,неведомые до того забастовки и остановки предприятий.Как тут можно было противостоять,когда везде и всюду,как грибы после дождя,начали расти во множестве всякие партии и объединения, подчас меняющие свои названия и пристрастия,как перчатки.Порой даже ничем не отличающимися друг от друга,быть может, лишь только одной демагогией, а по сути бывшими одними и теми же.Как трудно было им,честным и порядочным руководителям,защищать в тех условиях свои коллективы,когда к руководству в областях приходили поочерёдно то «белый»,то «красный» губернатор,а стране грозил хаос,и где полностью терялась организация и централизация,где царила экономическая и политическая разруха,торжествовала гибельная анархия,замаскированная под «рыночную экономику».И тут гибель государства происходила на глазах у всех,но многие даже не знали,не подозревали о том и не ведали.То есть,происходило уничтожение прежней общественно-политической системы и советской цивилизации,прикрытое демагогией о совершенствовании социализма.Это была гибель социально ориентированного общественного строя,причём,под радостные славословия новоявленных и неудержимых ораторов,типа Горбачёва,Ельцина и Собчака.Под бравурные фанфары всякого рода демократов и партий, маскировавшихся под народные партии,выступавших,порой, за так называемую,«экономическую»,а то и за полную «свободу».То есть,свободу от всего и вся,то есть анархию и беспредел,свобод от всего того,что считалось хорошим или плохим,от всяческих прежних правил и обязательств.Вот когда начинала торжествовать не только экономическая,но и политическая,да и нравственная анархия,под названием «перестройка» и «демократия».Когда началось разрушение нашего сознание и прежнего представления о зле и добре,понимание того,что плохо,и что есть хорошо. Помнится, как в середине девяностых годов я тоже поддался подобной эйфории всеобщей свободы и гласности,когда в СМИ происходили основные дебаты и битвы за умы и взгляды,а телевидение,радио и печатные органы информации стали называть «четвёртой властью».Да и как было тогда не поддаться всеобщей эйфории и ощущению полной свободы,когда газетные публикации читались с жадностью,когда не стало цензуры и никаких запретов.Да, не стало никакой цензуры,а лишь суды могли наказать за недостоверную и не проверенную информацию,с обязательными извинениями,опровержениями и наказаниями. Видимо потому,никто из большого начальства на заводе,да и со стороны самого директора,особенно и не противился подобным публикациям новоявленных «вождей-демократов» на страницах заводской газеты,их сообщениям о проводимых ими в посёлке мероприятиях и акциях.Вся эти их пропаганда делалась и проводилась под соусом и видом культурных и спортивных мероприятий.А то и под видом различных опросов,собраний общественности и манифестаций,под видом оказания помощи ветеранским организациям помощи в организации различных поездок и экскурсий,а то и в организации всяких местных референдумов,как,например,в нашем случае по поводу сохранения или отмены именем Дзержинского в названии завода.Ведь это можно было тогда посчитать и за «ограничение свободы и демократии»,за прежний «сталинский» тоталитарный режим и сохранение прежнего стиля управления? И потому никто не возникал,не возмущался, но стоило мне опубликовать всего несколько строчек объявления о сборе подписей за отставку Ельцина,как сразу же,был мне учинён жёсткий разнос.Причём в кабинете самого директора завода,когда он судорожно пил минеральную воду стаканами, наливая его один за другим,и грозился мне всеми земными карами,крича и негодуя, если будут какие-нибудь последствия моего такого неосмотрительного шага.«Ведь эту газету читают не только у нас на заводе или в посёлке!..»,– кричал он, глазами показывая мне на потолок.А ведь он был совершенно прав – область возглавлял тогда губернатор Севрюгин,ставленник Ельцина,позже осуждённый за казнокрадство и умерший в заключении.И потому вернувшись из однодневной своей поездки в Москву,уже поздно вечером,директор завода В.И.Мартынов звонил ко мне домой и спрашивал,чем закончилось это мероприятие на площади у Дома культуры.Но всё прошло тихо,мирно,без всяких эксцессов.Люди торопливо подходили с паспортами к Дому культуры,где на площади стоял стол с красной скатертью и флагом, оставляли свои подписи и быстро уходили.
Да,очень трудно было сохранять командирам производства единство и крепость коллектива,когда сами люди поменялись в нём,и когда среди них стала возникать социальная и политическая рознь.Хотя партии и всякая там политическая деятельность была запрещена на заводе,но ведь людское сознание неподвластно приказам и думать им никто не может запретить,а за заводской стеной в посёлке проводятся всякие митинги,мероприятия и демонстрации.Помню один наш разговор с активным рабкором газеты Юрием Глуховым,ныне покойным.Это был глубоко ранимый человек,закончивший художественное училище и работавший художником в ТЭЦ-ПВС. Он страстно боролся за экологию и чистоту,как в посёлке,так и в окрестных яснополянских лесах,примыкающих к посёлку.Он не только неплохо рисовал,но и писал неплохие стихи,интересные заметки о людях.Но был он физически очень сильно больным человеком,насколько я знаю,был болен туберкулёзом.И вот однажды,увидев его на трибуне среди наших записных «демократов»,я сказал ему:«Юра,вот ты ратуешь за буржуазную демократию,но ты то,как был нищим,так и останешься им! Поверь,никому ты из богатых нужен не будешь!Вот,например,тебя сейчас лечат бесплатно.Дают бесплатные путёвки для отдыха в различные санатории,в том числе и в наш заводской санаторий-профилакторий.Дают в профкоме талоны на бесплатное питание в заводских столовых.У нас,пока нет большой безработицы и инвалидам, пока что,даётся возможность работать,никто их не сокращает.Да и все лекарства тебе бесплатно выдаются.А ведь при капитализме ничего этого не будет?».И он,вот этакий Дон Кихот,решивший сражаться за правду и справедливость с ветряными мельницами,спустя некоторое время,пришёл ко мне в редакцию и сказал:«А ты, Александр Иванович,всё-таки,был прав!».
Правда,командиров производства,действительно «красных директоров»,оказалось в Туле не много.Я знаю только одного оставшегося с коммунистами.Это один из бывших директоров Тульского завода «Штамп» Василий Ширяев.Как видно из выше приведённой мною статьи,многие из директоров уже представили себя новыми владельцами « заводов,газет,пароходов…»,как тот самый мистер Твистр,отставной министр.И акционирование предприятий давало им такой шанс.Получив и скупив большое количество акций,они вполне могли стать таковыми.Большинство из них явочным порядком приостановили своё членство в коммунистической партии,а некоторые ушли из неё и открыто,перейдя в стан «демократии» и заняв в правых партиях видные места.Видно этим колебаниям был подвержен и сам В.И.Мартынов.По крайней мере,я знаю лишь единицы бывших директоров,восстановивших своё членство в партии,но уже в КПРФ. Но,тем не менее,вот такие мысли,при праздновании одного из юбилеев директора Мартынова,у меня были,когда его не было уже в живых.Однако,нельзя и отрицать много сделанного Владимиром Ивановичем Мартыновым для страны,завода и посёлка,для всех заводчан.О чём свидетельствуют высокие награды Родины,его ордена и медали.Вот это признание его заслуг и надоумило написать меня вот такое стихотворение под названием «Капитан»,где я представил себе,что должен вынести в это трудное время любой «красный» директор,хотя точно и однозначно сказать,что Мартынов был им,сложно,как и сложным было то время:
Когда страна разбилась,как «Титаник»,
И мир,как океан,холодным стал,
Каким бы ни был капитан из стали,
Но быть и он на мостике устал.
А на борту,лишь в нём ища спасения,
Предчувствуя всех бед девятый вал,
В его глазах искали избавления,
Все те,кого он в путь с собою взял.
Он рулевой!..Один за всех в ответе!
И спрос с него,державшего штурвал,
И никого,на этом белом свете,
Нет,чтоб кто ему помог и подсказал.
Но нужно плыть,идти надёжным курсом,
Чтоб выплыть к новым,светлым берегам,
Хоть сердце бьётся ненадёжным пульсом,
И всё трудней натруженным рукам.
Да,он один!Приказа ждёт команда.
И от него зависит:«Быть?!Не быть?!»,
Сил нет,а есть лишь слово:«Надо!»,
Корабль спасти,а это значит «Жить!».
Жить,быть,назло ветрам,грядущим бедам,
Назло всевластию рока и судьбы,
Он не пойдёт губительным тем следом,
И никогда не сдастся без борьбы.
И он,как монолит,припав к штурвалу,
Остался верным избранной судьбе,
Спасён корабль,а это ведь немало,
В сегодняшнем жестоком и безумном дне.
Стихает буря,нет уж капитана,
Но есть корабль,ему ведь плыть,да плыть!
К иным векам,на корабле усталом
Команде капитана не забыть!
Но,тем не менее,с этих самых пор,как случился этот мой "прокол" с объявлением о сборе подписей за отставку Ельцина,жизнь газеты стала ещё больше сложной.Её начали выдавливать,причём под различными предлогами,из самого здания заводоуправления.Некоторое время удавалось нам всё-таки сопротивляться.Но после того,как было переселён отдел кадров завода из помещений «красной казармы», построенную бельгийцами,основателями завода,из красного кирпича,холодного и вечно сырого,ещё в конце девятнадцатого века Отдел кадров был переселён в новое помещения,ранее занимавшиеся дочерним малым предприятием «Строитель».А заводской музей из этой казармы был переселён в помещение поселкового клуба им. Ленина,где до того размещался Клуб юного техника.И в эту казарму переселили редакцию,в добровольно-принудительном порядке,мотивируя это тем,что для нужд завода не хватает ныне помещений в заводоуправлении.Кроме того,видимо считая,что газета слишком вольготно чувствует себя в нынешних условиях.А переселяться нам было, конечно,жаль!Ведь газета много десятков лет изначально занимало эти две небольшие комнаты в заводоуправлении на втором этаже,которые все читатели хорошо знали,как на заводе,так и в посёлке,все к этому привыкли,в том числе и мы.
Оказавшись теперь несколько в периферии от главного заводского штаба,то есть, от заводоуправления,газета продолжала выходить в прежнем ритме и режиме,с той же регулярностью,по-прежнему пользуясь спросом и авторитетом,как внутри завода,так и за его пределами.Ведь она распространялась тогда по подписке почтовым отделением посёлка.Газету переселили в оставленные отделом кадров помещения без всякого перед тем,даже минимумом,косметического или какого иного ремонта.С выдранными электрическими(с «мясом»)розетками и ободранными обоями,без стекол и дверных ручек,с не действующей сигнализации и не работающим отоплением,даже с отсутствием идущей нормально воды,а значит,и канализации.О чём я в ироническом ключе написал в заметке «Наконец-то все вместе!».За что был вызван опять на "ковёр" в кабинет директора,где ещё до аудиенции был зло спрошен секретарём директора:«На кого ты голос поднял?!».Но всё в жизни проходит,прошло и это.Всё было пока терпимо,более или менее нормально,пока в конце сентября этого же года мы не стали буквально замерзать без отопления в нашей казарме.Толстые сырые стены из красного старинного кирпича,казалось,не только не защищали нас от холода, но и сами из нас высасывали тепло.И мы выходили на улицу,время от времени,чтобы погреться на солнышке.Почему не было отопления?Да потому,что в те времена эта проблема оказалась просто неразрешимой!Ведь система отопления казармы,оказалось,проходила через систему отопления соседней организации «Центрдомнаремонт».А там,из экономии и с требованием оплаты от нашего завода, взяли да и перекрыли поступающее к нам тепло.
Обратиться за помощью было просто уже и не к кому.Отдельные высокие заводские начальники даже заявляли,что газета изжила себя и слишком обременительна для завода,и в сегодняшние трудные времена каждый руководитель должен сам заботиться о благополучии своего подразделении и находить выход из любого создавшегося положения,то есть «выживать»,сам уметь создавать нормальные условия для работы своего коллектива.И не знаю,как бы дальше мы существовали?И,возможно, деятельность нашей газеты прекратилась на много бы раньше,чем случилось несколько позже,если бы возглавлявший тогда заводской музей Роман Израилевич Залманович не зашёл к нам и увидев в каком мы в бедствующем замерзающем положении,ни предложил переселиться нам к нему в музей.То есть,в полуподвальные помещения бывшего поселкового клуба им.Ленина,где в основном помещении только-только, что и расположился и сам заводской музей.
Надо сказать,что в это же самое сложное время проводилась полная и интенсивная реставрация музея,можно сказать,что полное его переоборудование,вписывающееся в общую программу заводских мероприятий подготовки по достойной встрече столетия завода.И в этой большой работе принимала весьма деятельное участие и наша редакция,в том числе и я лично,обсуждая историю завода на газетных страницах. Кроме того,по моему личному предложению и инициативе началась работа по созданию книги «История завода газетной строкой…».С эти предложением я вышел к директору завода,и эта моя идея получила у него полную поддержку.Кроме того,у него,у директора,уже были написаны некоторые свои личные воспоминания,которые и стали своеобразным введением или прологом будущей книги.В связи с созданием будущей книги о заводе,уже написанной,можно сказать,на страницах газеты,я связался с тульским издательством «Левша»,где нашёл у руководителя издательства Слипченко полное взаимопонимание и поддержку.Деньги в те времена нужны были всем,в том числе и подобным издательствам.На страницах «Дзержинца» стали печататься воспоминания ветеранов завода,в том числе и самого директора завода Владимира Ивановича Мартынова,о чём я уже упомянул ранее.Материалы стали выходить под рубрикой:«К 100-летию завода!».Вместе с Романом Израилевичем Залмановичем и группой заводских художников,которым предстояло заниматься музеем,мы ездили в город Алексин на Мышегский чугунолитейный завод,а точнее,в его музей,для ознакомления с ним и использования имеющегося здесь опыта по созданию заводского музея подобного рода.Музея одного из старейших тульских предприятий.Мы даже сняли на память этот музей на видео,как снаружи,так и изнутри,причём полностью и подробно.И мне сегодня очень жаль,что после ограбления моей квартиры летом 1976 года этот фильм у меня пропал.Но должен сказать,что наш музей получился нисколько не хуже,а может быть,и лучше,чем на Мышегском чугунолитейном заводе.
Но сейчас речь в моём повествовании пойдёт не о музее,которому уделялось первостатейное внимание,а о положении заводской газеты.И вот,однажды,когда директор завода заехал в бывший клуб им Ленина,где совсем недавно ещё располагался клуб юного техника,чтобы посмотреть,как здесь идёт работа по переоборудованию его помещения,то я решил воспользоваться случаем и пригласить его в наш полуподвал.Для того, чтобы он увидел своими глазами:в каких же просто невозможных условиях работает сегодня редакция заводской газеты? К слову сказать,в своё время, клуб им.Ленина носил название Народного дома.А это было до революции.Так что и сам этот клуб является ныне в посёлке и на заводе одним из самых старых зданий,и потому,можно сказать,что оно имеет для посёлка историческое значение,его интересной достопримечательностью.Ведь был он построен во времена бельгийских акционеров,видимо, в самом начале двадцатого века,как и три двухэтажных дома подле него готической архитектуры.И если завод был рождён в здешних местах в 1987 году,то можно предположить,что указанные здания приблизительно того же возраста.Но я опять увлёкся и отошёл от темы,вернёмся опять к газете. Почему я не постеснялся и решился пригласить директора в редакционный подвал? Да просто мне больше некуда было обратиться!И это была моя последняя надежда на изменение безвыходной тяжёлой ситуации.Расчёт был мой прост:если в клубе идёт капитальный ремонт,то почему его не выполнить и в его полуподвальных помещениях,где обосновалась редакция?Но надежды мои оказались тщетными.Зайдя в полуподвальные помещения не с парадного входа,а с «чёрного» хода,откуда был вход теперь и для всех посетителей газеты,из самой глухоты заброшенного летнего сада бывшего клуба,и.увидев всю эту разруху и безобразие царящую в заброшенном помещении редакции, директор ничему не удивился,и даже не возмутился,чуть-ли не улыбнулся.И я с удивлением увидел,как наш замечательный генеральный директор нашего замечательного завода,готовящегося встретить своё столетие,оглянувшись через плечо на жалобы редакционной секретаря- машинистки Светланы Николаевны Чухонцевой и окидывая взглядом всё здешнее убожество,он затем, вдруг повернувшись на одной ноге вкруг себя, сказал, указав пальцем на меня:
– Вот он во всём этом виноват!
А затем молча он,быстро и торопясь,поспешил к выходу,к свет и солнцу,стараясь, видимо,долго не дышать сырым и не слишком приятным подвальным воздухом..
А.Бочаров.
2016.