В этой повседневной истощённости, сделанной из перманентной крайности, срубленной из обозлённой совести и весенней слякотной усталости, я кажусь себе иконой гордости, обветшалой, спрятанной за нежностью; этой жизни мало непокорности - ей нужна кровавость неизбежности. Ей нужны картины исступления, нарисованные психами в абстракциях, имена нужны ей для забвения и сердца, расколотые плахами.
©Ветер Петрович
15.03.2021