телефона номер тянет гудки,
пронизывает, забирает,
не смотрит, как не отвечаю,
как тушу сломанную сигарету
об уголёк,
как зябко дыму внутри,
выпущенному в потолок.
обними плечо словом молчания,
рука не вырежет фрески,
по склону стекающих слёз,
соль не выдолбит в глазу рану для зрения,
ты читал меня раньше, не курящий гость,
чем восклицать - я зритель,
проще ресницы спустить,
скрыть меня, разлюбить,
наложницы моей,
падающей в высоту низко,
в ребре крылья рабыни,
отхаркивающей крылья,
подчиняться дневному ночи
не выносимо,
подчиняться плоти разорванной,
кусками болотной низины…
то облако, мятое небом,
влюблялось в обгоревших, бессмертных птиц,
звёзды рожать приходили,
молчали,
крик их тонул вдали,
и липкие руки трогали пальцы острозаточенных бритв,
урожай собирали
под грифом секретно,
кто рожал только для них.
это проверка,
это выжить любой ценой,
это в сломанной ветке шеи, как сук с петлёй,
по траве роса асфальтом тянется в колее,
я выгляжу гадко, да обоз не выпустит никогда.