Прибой
Ахххх, говорит, говорит
Океан моей давней любви.
Вслуххх звенит и звенит
Двуххх сердец неостывший мотив.
Бог пошлет нам опять, и опять
Шум прибоя и озера рябь,
Звук волны, откатившейся вспять,
Всплеск весла, что с собой нам не взять…
любовь
Все твердят - белое,
Я вижу красное.
Ты говоришь - белое,
С ними согласная.
Я смотрю в белое,
А, узнаю красное
Счастье мое недозрелое,
Горько-сладко-опасное.
Любовь
Каленым железом в себе жег любовь.
За пазуху влезла, угрелась и вновь,
Мурлыча котенком, прижалась к нему,
готовя на всё – на суму, на тюрьму.
Дождь
Как на Троицу дождь, дождь
Пробивает листву дня.
Снов твоих голубых ложь
Утекает в ручьи вся.
Синевой озорных глаз -
Лепестки васильков вслед
Запорошат следы в нас.
Взгляд случайный. И вот – нет.
Не помчится в июль блажь
За дурманом лесных трав.
Не отпустит немой страж,
Тот, апостолов строй глав…
Дочь
Дочь!
Я тебя согрею в дощщ (дождь).
Я тебя согрею в снег,
Мой родимый человек.
Освещу свечою ночь,
Что бы чем-нибудь помочь.
Прогоню все беды прочь
От тебя, родная дочь.
Расставания
Расставания сближают,
пронеся в осадок встречи
незатейливые речи.
Сны обид снежинкой тают.
Расстояния бегут
переносом окончаний,
перепевами венчаний
запятых и многоточий,
павшей кляксой между строчек,
эпилогами мечтаний
над прологом замечаний
в пузырьках бутылки «Брют».
Расстояния ведут
за уныние разлуки,
за заломленные руки,
за желанье новых пут.
Расставания сближают…
Возраст
Детство – баловство,
юность – озорство,
зрелость – смелость,
старость – мужество.
Стих мой стих
Да. Стих мой стих.
И ты в разорванном халате.
На древней маминой кровати
спит кот. Неслышно,
ступает полночь из окна.
И в щели тень спешит едва
на пару с тусклой темнотой.
Наш дом давно полупустой:
исчезли визги, крики, плачи.
Всё стало полностью иначе,
чем тех мгновений пять назад,
когда ловил твой нежный взгляд,
и ты дарила детям сказки
и мне… несбыточные ласки,
а маме – дочкино тепло.
Вчера. Но нет всего. Ушло
то время в небыль. Не вернётся.
Но, всё же, утреннее солнце
разбрызнет свет на старых фото,
творя неспешную работу,
для нашей памяти. Свежи
все чувства. Время кратко.
Придёт! Вернётся всё обратно
туда, где внуки входят в жизнь…
Моей жене
Когда падающим снегом
Я прополз из ниоткуда,
Возвратясь из странствий грешных,
Ты сбирала эти хлопья
В замороженные комья,
Плавя жаркими руками
Ледяные слезы-капли
В ручейки среди проталин,
Чтобы смог я возвратиться
На свою родную землю
Проливным дождем весенним,
Чтоб смогли с тобою вместе
Воспитать ростки посевов
К дате сбора урожая.
Мой строгий критик
Мой строгий критик опоздал -
Разбиты окна. Двери
СнятЫ с петель, и ветер в терем
Нанес песок. Подвал -
Залит водой. Худая крыша
Сползла. Стена промокла
От всех дождей. Осколки стёкол
Блестят в земле. А старый Рыжик
Не зарычит на шум ветвей
Плакучей ивы.
Не много вас, кто ещё живы
Из "старой гвардии" моей.
Но вновь влечёт, как и когда-то
Дорога в даль за горизонт,
Где лес раздвинул с небом фронт,
И быть должны друзья-ребята…
Времена сонет
проталина в снегу согреет душу сквозь одежду.
живое встретится с живым, он от неё неотделим
движений нет, но новый свет уже дает надежду.
распахнутые рты птенцов весны подарком будут им
и радостно взросление хоть тяжек труд до пота
ловя мгновенья лета, весь день совместная работа,
миг первого полета и расставания с детьми
уже не вместе, а лишь рядом, и слабее стали дни.
осенний дождь закроет пеленою друг от друга
и дальше врозь, и дольше врозь, накроет ветер холодом
и саван белый опустится недвижимой подругой
день краток, покатилась, лукавя, бессонница за ночь
все замерло, и нет любви и песен. тяжек стылый дом
лишь утро нежное, глядя в окно, пытается помочь
Грач
Он был чёрен, чернее сажи,
Блестел чернотою, лоснился даже.
Ступая важно, косился глазом.
И было ясно: за ним все, разом.!
Было ясно, за ним и гуси,
И длинный лебедь, и послевкусье
Капели чистой, гнилые листья,
Сорочий стрекот, небес курлычье.
Вернутся в дом за ним все наши.
И будет солнце, еще мы спляшем.
И праздник будет у наших улиц.
Как хорошо бы, что б все вернулись.