Запах ладана — истинно запах смерти,
Он пытался утешить, но скорбь — это храм войны,
В котором все павшие — чьи-то дети;
Где крик разрезает плоть мировой души.
У него есть всегда избранный смертью агнец,
И хор из тех душ, которые больше НЕ.
Мама, прости меня, но это на тонкой грани,
Когда уже кажется, что жизнь — не о тебе.
И каждый, кто вхож, берет на себя печать,
Оттиском смерти пеленающую глаза.
А в центре храма — зовущая сына мать,
И каждый крик — по сердцу живого залп.
Кладбищенский грунт мне холодит кулак —
Бросить на гроб, не бросившись ему вслед.
Запах ладана... Боже, за что ты так?
Ему почти столько же, сколько мне было лет.
4 ноября, 2019