походный барабан на чердаке старого дома стал сыр, полон дыр,
заводной заяц застыл признаваясь в любви к трем заводным апельсинам.
ключ заржавел в замке, теперь не увидеть сквозь замочную скважину целый мир,
а только часть, что в мутном зеркале отразится небом далеким и синим- синим.
шаром бесформенным, медузой горгоной в углу клубятся огарки свечей,
потухшие на излете мечты, утонувшие в море сомнений,
пожелтевшие стопы бумаги с вязью чернильной - следами бессоных ночей,
впиваясь друг в друга, под грудами пыли, давно онемели.
побег совершают из старых альбомов помятые памятью фото,
на свет извлекая дары безмятежности юной,
и шелестом, шорохом, шепотом даст невидимый кто-то
понять, здесь теплится жизнь, что стала ни взору ни слуху теперь недоступной.