Хоронили мать тверские.
Затопить бы печь… А как?
Все, как есть, уж городские –
Дым – под самый, под чердак!
Всё ж покойницу обмыли,
В гроб тесовый уложили…
Тюль и свечка – всё с собой.
И – в подушки с головой.
Скрип да говор, так да сяк,
Но не спится натощак…
Самогонку, что к поминкам, –
По стаканам, и – сальца.
Глядь, – допили до конца.
За окошком вьюга пуще!
Снег всё глуше, снег всё гуще.
Тянет сладеньким дымком.
Плачет вьюга… Да по ком?
Скрип да храп. Братья – вповалку.
Сёстры – в койку, под тулуп,
Воют спьяну – мамку жалко…
Лижет кот остывший суп…
И затихли, и покой.
Из угла глядит Святой,
Как печурка отворилась,
Шторка светом озарилась,
Коврик, стулья… И – пошло!
Занялось, зашлось, и свищет!
Лишь наутро пепелище
Белым снегом обмело.