Год за годом искал покой.
И мечтал прекратить свой бег.
Сесть в саду среди сикомор.
И забыть про любой свой грех.
Да. Удавалось порой присесть.
Устремить в небеса свой взор,
Отложить свой подальше крест.
В тот же миг начинался мор.
Все, что черно в душе, росло.
Все, что страшно, набралось сил.
Растекался по венам гной.
Ну а сердце, как вазу, бил.
Мыслей жутких круговорот
Колеса чертова пассажир.
Я катался, как только мог.
А потом я от рвоты хрип.
Ну а дальше ветшалый бриг
С моим именем на корме
Шел на скалы. На них и гиб.
В то же время горя в огне.
Нет. Я тот проклятый механизм,
Обреченный во век веков,
Шуметь, крутиться, искрить
И быть занятым до краев.
Остановка - она как смерть.
Вестник кладбища и тоски.
Я не смог бы покой терпеть.
Я бы сам себя придушил.
Все, что больно во мне - мое.
Горе, ненависть, тьма и страх.
Все, что гложет иль жжет огнем.
Это все дал себе я сам.
В каждом зеркале ждет мой враг.
Кто с рождения портит жизнь.
Я не знаю, за что он так.
Все равно не смогу простить.
Лишь когда вовлечен в процесс.
Когда в спешке, когда бегом.
Этот чертов в душе абсцесс
Не рождает в себе ихор.