Кецалькоатлем
Он назвал себя
Великим Змеем
В петушиных перьях
Мы все забыли сказки
И поверья
Но забывать нельзя было
Нельзя
Все ждали не его
Но Сын Отца
Что звал себя Иисус
Из Назарета
Не появился и тогда планета
Узнала гнев змеиного лица
Он нам построил
Белый зиккурат
Его вершина подпирала небо
Он требовал не зрелищ
И не хлеба
Не обещал ни рай
Ни даже ад
А я жил в чёрном доме
На реке
Я знал, что он придёт,
хоть и не верил
Про этот факт
Мне рассказали змеи
Я с детства с ними был
накоротке
Мы пили с ними водку
И коньяк
И рассуждали о постмодернизме
Они шипели и учили жизни
Я пьяный, говорил,
что жизнь - пустяк.
А зиккурат стал красным
Как кармин
От крови грешников, убийц
И прокуроров
Они как крысы, заползали в норы
И я остался в городе
Один
Я собирал из кофе и чернил
Себе живого и таинственного Бога
Но не успел. И утром
У порога
Стоял Кетцалькоатль.
Он закурил
И мне сказал сквозь плотный
Сизый дым
«Сжигаем нахрен
эту сраную планету
Пойдём со мною,
бог огня и света»
Я бросил спичку
И пошёл за ним
За двадцать три парсека
От Земли
Мы с ним летели на шершавом камне
И ржали над бездарными стихами
Как жаль, что мы так раньше
Не могли.