Я шел по улице. Был дождь. Его игра
среди листвы, ещё не золочённой
дыханьем осени, наскучила с утра,
поскольку оставалась монотонной
и не приятною для тех, кто нынче жил
желаньем встретиться под вечер на аллее,
ведущей в парк. Я сам Христа просил
запрятать непогоду в портупею
блюстителя законности. Пусть он,
не думая о пенсии и чине,
умрёт от бешенства. А честь его пагон
украсит в антикварном магазине
фигуру Демона, любимого толпой...
Толпе ведь нужен идеал для преклоненья:
с лопатою, с секирою, с клюкой –
какой-нибудь, но только от рожденья
он должен лишь страдать. Мой идеал
не станет монументом у реки,
поскольку я бы очень не желал
найти на нём следы чужой руки.