Пробил рассвет рой облаков размытых:
Настал второй уже февральский стылый день.
И заспанный сурок, бурча сердито,
Опять шарахнулся, свою увидев тень.
Будильник. В темноте проём оконный
Льёт серый свет на опустевшую кровать.
Сегодня третье, кажется. Но сонный
Сурок меня к нему решил не подпускать:
Всё те же звуки, запахи и лица.
Уже четвёртое. Но день – опять с нуля:
Ведь наглому сурку упорно снится
Насквозь продрогшее второе февраля.
Шестое или пятое? Прикинем…
Да и какая, впрочем, разница сейчас!
Второму не закончиться отныне,
Пока сурок не продерёт заплывших глаз.
Восьмое. За окном орут синицы –
Храпит сурок, хоть отлежал себе бока.
Тринадцатое… Впору бы влюбиться,
Да не проходит окаянный День сурка!
Прочтён февраль от корки и до корки –
Всё день сурочий возвращается назад.
Извлечь бы подлеца из тёплой норки
И заглянуть в его бесстыжие глаза!