Дом прогреется не скоро,
Выстыл, брошенный, до льда.
Тут уж не до разговоров –
глыбой в чайнике вода.
Печь ощупаешь, отыщешь
пятнышко тепла с ладонь,
и – спиной к нему,
чуть дышишь…
Что ж ты, батюшка огонь?!
Всё тепло: от стен, от пола,
от кровати, от стола
тянешь в печь?!
Аж в сердце холод
клином входит! Ну, дела…
И когда уже, как будто,
верь, не верь, совсем – «труба!»,
вдруг отпустит на минутку,
затеплеет на губах…
Позардевшись, вспыхнут щёки,
и такой займётся жар,
в пору скинуть всё!
Лишь ноги
всё ещё гудят с дороги,
и с сапог раскисших пар…
И глядишь, уже смелея,
как у топки, голышом,
истопник, в чаду хмелея,
мечет хворост, не жалея,
в пасть огню, и млеет дом.