Однажды Бог сошел с небес
И полем шел к реке,
В панаме белой, босиком
И с удочкой в руке.
Он напевал простой мотив,
Шагая по траве.
Светило солнце, и чижи
Чирикали в листве.
Навстречу шел ему солдат
В потертых сапогах,
Винтовка старая в руке
И пыль на орденах.
Солдат сказал: «Господь, возьми
Меня с собою в рай!
Я воевать уже устал,
Грехи мне отпускай!
Рубился я на всех фронтах,
Без устали и сна.
А что в крови мой верный штык –
То не моя вина.
Я просто выполнял приказ
А значит – не судим.
И убивал я за тебя,
И с именем твоим».
Господь ответил: «Век земной
Тобою не изжит.
Ты плачешь-ли, скажи, о них,
Тех, кто тобой убит?
Пусть честно исполнял приказ,
Да разве в этом честь?
Твой палец нажимал курок,
Чтоб враг в крови лежал у ног,
И вас таких - не счесть…
В убийстве святости не быть,
Хоть назовешь святым…
Когда ожжет тебя курок,
И скажешь: «Отче, я не смог», -
Тогда поговорим».
Промолвив это, Бог пошел
Туда, где шелест волн
И снова начал напевать,
Весь предвкушенья полн.
Но тут навстречу, ну дела -
Чиновник в пиджаке.
Увидел Бога – и тотчас,
Припал в его руке:
«Господь, возьми меня ты в рай!
Мне этот свет не мил –
Я столько сделал для людей,
Что выбился из сил.
Писал законы день и ночь -
Во благо, не во зло!
Неблагодарный труд, ведь мне
С народом не свезло.
Людишки вечно что-то ждут
И просят без конца,
В заботах тяжких жизнь провел -
Взгляни на цвет лица!»
Господь нахмурился: «Дружок,
Ты слышь-ка - не юли,
Вообще-то ты на роль свою
Назначен был людьми.
Ты в кабинетах заседал,
Решая все за всех,
А сам закон не соблюдал.
Гордыня – вот твой грех!
Твоих бумаг уже не счесть,
Да жить-то как по ним?
Вот поживешь среди людей –
Тогда поговорим!»
Махнул досадливо рукой
И снасть перехватил,
Бог зашагал опять вперед,
Где шепот волн манил.
Там серебром блестела гладь,
И ждал в воде улов…
Но, за спиной услышал он
Вновь топот башмаков.
Пыхтя и рясою тряся,
Несется к Отче поп.
Вздымает руки к небесам
И на колени – хлоп!
«Отец! Я правдою служил!
К тебе я в рай прошусь!
Я слово божье людям нес
Замечу – наизусть!
Крестил и отпускал грехи,
Венчал и отпевал,
Следил всегда, чтоб про тебя
Народ не забывал...»
Бог закричал: «Да как же вы
Находите меня!?
Я с сотворения земли
Не отдыхал ни дня!
Я слышу каждую мольбу,
Уж сколько тысяч лет!
Ведь я всеведущ – не забыл?
Ну, вот тебе ответ –
Ты жил - венчал, служил, крестил,
И вечно поучал.
О царстве божьем говорил,
А в сердце не пускал.
Где состраданье, где любовь? -
Все только на словах!
Смотри, как брюхо отрастил,
И пальцы все в перстнях!
Кого ты будешь поучать
У нас на небесах?
Меня, наверное?» - и Бог
Махнул рукой в сердцах, -
«Ты в царство божье не войдешь,
Коль ты душой не с ним!
Вот новый мой тебе завет -
В свой душе обрящи свет.
Тогда поговорим!»
И Бог сердито натянул
Панаму до бровей,
Закинул удочку и вновь
На речку двинул с ней.
Как трав цветущих сладок дух! -
Разгладилось чело,
А солнце в небе между тем
Уже на вечер шло.
Но вот прибрежный ветерок
Подул ему в лицо,
И, миновав деревьев тень,
Шагнул он на песок.
Довольно крякнув,
ПОлну грудь он воздуха набрал..
И тут легонько по плечу
Вновь кто-то постучал.
Смущенный ангел опустил
Свой виноватый взгляд -
«Прости, Господь, что перебил,
Но уж пора назад.
Там очередь бессмертных душ -
Считать не перечесть.
Все просят показаться им -
Мол, Бог-то.. как бы.. есть?»
Господь вздохнул, взглянул вокруг,
Печально тронул снасть –
«Хоть судьбы мира я вершу -
Над мною тоже власть.
Они то просят, то клянут,
Торгуясь и браня.
А ведь оставишь – пропадут…
Ну как им без меня?
Я помню – жизнь земную жил,
Как мог, учил их сам.
Отец-то плотничал, а я -
Тянулся к рыбакам.
Но всё дела…И вот уже
Толпа шумит окрест...
Хотел бы с удочкой на пруд,
Да за плечами – крест.
А я в душе вообще рыбак…
Но - к жерди сбита жердь -
Я с ним пошел вперед на холм,
Где вороны и смерть.
Священник с книжником меня
Судили, а солдат
Мне вынес смертный приговор.
Как бишь его?… Пилат.
Толпа смеялась: «Ну, спасись!» -
В меня бросая грязь.
Я их простил… Как не простить?
Как дети ж - что с них взять?
...Вот тут ломИт перед дождем,
Где в тело гвоздь входил…
Я лишь о том тогда жалел,
Что толком не пожил.
И умер я… Затем воскрес,
Но не обрел покой -
Ведь, хоть незрим и невесом,
Крест и сейчас со мной...
Скажи же им – сейчас приду,» -
И снасти положил.
С ним ангел молча постоял…
И скрылся в взмахе крыл.
Над гладью вод алел закат,
Звала песком коса…
А Бог, вздохнув, пошел назад,
Пешком на небеса.