на XXXI пушкинском празднике в Пскове
(венок сонетов)
1
Со сцены запах нафталина
Поднятый занавес впустил,
Фигурки, как из пластилина,
Застыли в отблеске светил.
Фалды расправил дирижёр,
Рассыпал ноты над толпой…
Си дур диез иль фа мажор —
Оркестр, скрипками запой.
Смахни с футляров пыль забвенья,
Встряхните платьев бархата,
Любовь достойна умиленья,
Любите Музу, господа!
Поднятый в воздух пыли шквал
Волною ноздри щекотал.
2
Волною ноздри щекотал
Угарный чад былых столетий,
Витийствуй нотный карнавал,
Ловите, люди, ноты эти.
Маэстро струны на колки
Рукой дрожащей натянул,
Наканифолили смычки...
Ты слышишь, нарастает гул?
Валторны выдувают ноты,
Настройте в унисон альты,
Мне ж сводит скулы от зевоты,
Я мну пожухлые цветы.
Забытая на пианино
Томясь, страдала виолина.
3
Томясь, страдала виолина,
Ей одиночество не в мочь,
Как будто гелем бриолина
Блестят бока её точь-в-точь.
Ещё рассохшаяся дека
Способна звуки издавать,
И тешить ухо человека
Должна была бы скрипок мать.
Но годы шли неумолимо,
Пришли другие инструменты:
Гобой, литавры, мандолина
И молодые конкуренты.
Какие ноты мастер брал,
И замирал в восторге зал.
4
И замирал в восторге зал,
Когда взмахнув рукой над миром,
Творил музычный каннибал
Свою молитву над кумиром.
Выводит он рукою такт,
Даёт команду инструментам —
Гармонии легчайший шаг,
Мелодия струится лентой.
Испуг, влюблённость, изумленье,
Смешались чувства — нервы в хлам,
Меня приводит провиденье
Под эту сень — в искусства храм
.
В сиянье рамповых софитов
Видала сцена много видов.
5
Видала сцена много видов.
Встречала множество премьер,
Здесь королевство Эврипидов,
Здесь также царствовал Мольер.
Балеты ставили Адана
И пели арии из опер,
Здесь цирк бывал — притон обмана.
И сломано немало копий
Вокруг критических ристалищ...
Всё терпит сцена сотни крат.
Здесь выступал один товарищ,
Теперь же правит демократ.
За манекеном манекен,
А зал внимал обилью сцен.
6
А зал внимал обилью сцен,
Многообразью декораций,
Как много разных перемен,
И как последствие — прострации,
О, век двадцатый, век кровавый,
Его величество эпоха,
Идейно—атомный и ржавый,
И вездесущий, как пройдоха.
Нас время бьёт неумолимо,
Калечат души купола,
Святые крылья серафима
Швыряют бренные тела.
В лучах прожекторов-юпитов
Кружил нас вальсами Свиридов
7
Кружил нас вальсами Свиридов
К поэме Пушкина “Метель”,
Растопит друзы сталактитов
Весны капельная свирель.
Завьюжат нотами аккорды,
Потеет в трансе дирижер,
И подпоют ему валторны,
Добавя септу в си минор.
Невольно навернутся слёзы
В углы восторженные глаз,
Но вместо роз одни мимозы
Пришли на рифму в этот раз.
Нас возбуждали пульсы вен
И утешал поляк Шопен.
8
И утешал поляк Шопен
Умильно плачущих старушек,
Захвачен музыкою в плен,
Я оторвался от подушек.
Меня встревожили аккорды,
В мозгах витает полонез,
И рвутся мыслей диких орды,
И будоражат, как “Шартрез”.
Сегодня модным стал Кай Метов,*
С ним сонмом бездарей толпа.
А я плету венок сонетов —
Веди меня, моя тропа.
Устав от бесконечных бед,
Простужено сипел кларнет.
* Эстрадная звезда-однодневка начала 90-х годов XX
9
Простужено сипел кларнет,
О чём-то споривший с гобоем.
Гитары тихий флежолет
В оркестре выглядит изгоем.
Другие ритмы, стиль иной,
Совсем две разные культуры —
Шальная буря, штиль, покой...
Цвета, зелёный, красный, бурый.
В палитре смешаны все краски,
А партитура в знаках нот,
Анданте нам расскажет сказки,
Аллегро в дальний путь зовёт,
Из скрипок, словно пчёлок ком
Рождались звуки под смычком.
10
Рождались звуки под смычком
Очаровательно и нежно,
Не бесконечен нотный гром
Наступит кода неизбежно.
Порхали руки, как качели,
Даруя музыку Земле,
И пота капельки блестели
На взбудораженном челе.
Пол сцены оживив цветами,
Страдая, что закончен бал,
Как будто мельница крылами
Ладоши зритель отбивал.
Восторги, вспенивая свет,
Слагались в англицкий сонет.
11
Слагались в англицкий сонет
Мои истерзанные чувства,
Над сценой гения портрет
Смирял моей гордыни буйство.
Мне укоризна в нём видна.
Бахвальству наглому укор...
А я подумал: чёрте на,
Ещё наступит мой фурор.
Я дерзок, право, признаю,
Бываю горд самодовольством,
Мне не бывать уже в раю,
Не прячусь в церкви я с притворством.
Создам я ручкой и листком
Слова изящным завитком.
12
Слова изящным завитком
Над царством правят полуночным,
Бывает, шпарят кипятком,
Волнуют душу смыслом точным.
Ластятся словно бы коты,
Пугают сумрачной картиной,
А с наступленьем темноты
Сияют тоненькой лучиной.
Стихи несут сакральный свет,
Ломают косность языка,
Пишу тебе я свой сонет,
И отступает прочь тоска.
Шальные росчерки пера
Нам Муза трепетно несла.
13
Нам Муза трепетно несла
На белых крыльях вдохновенье
И с упоением ждала
От нас ночные откровенья.
И вновь не смятая кровать
Была холодной до утра,
Поэт, и не пытайся врать,
Соврёшь — получится мура.
Уйдёт ревнивица к другому,
С тобой не станет флиртовать,
И предпочтёт дворцу солому,
Не выбирая: голь иль знать.
Певцу Эрато отдала
Свои божественны чресла.
14
Свои божественны чресла
Не всем дарует Мельпомена,
Оставь суетные дела,
Не для Парнаса быта пена.
Не спите ночью — звёзды светят,
Весь день витайте в облаках,
От дней прошедших время — ветер
Оставит только пыль и прах.
Прогноем чавкает болото,
Безликость — серости удел,
Какая нудная работа
Очистка зёрен от плевел.
Распространяла в зал рутина
Со сцены запах нафталина.
15
Со сцены запах нафталина
Волною ноздри щекотал,
Томясь, страдала виолина
И замирал в восторге зал.
Видала сцена много видов,
А зал внимал обилью сцен,
Кружил нас вальсами Свиридов
И утешал поляк Шопен.
Простужено сипел кларнет,
Рождались звуки под смычком,
Слагались в англицкий сонет
Слова изящным завитком.
Нам Муза трепетно несла
Свои божественны чресла.
30.05—30.06.97