Льдом отпущены рыбаки
далеко за пределы пристани,
я смотрю на изгиб реки
и упрямо пытаюсь мысленно
распрямить его в вид строки.
Но от холода мысли крошатся,
их по снегу метёт порошею
вдохновению вопреки.
Непрерывность, взаимосвязь,
вкусы, запахи, цвет, тональности
в эталонности стройных фраз
искажают черты реальности.
Не заносится, будто грязь,
невербальное ветром с улицы
и естественно не рифмуется
в толще чистых словарных масс.
Изначальный язык основ,
совершенство проекций высшего –
не прямая буквальность слов,
под которой мы все распишемся,
нарекая своей Судьбой
встреч-прощаний кривые линии,
шифрограммы мороза инеем
и капризных метелей вой.
Обездвижен в снегах февраль,
каждый шаг отдаётся хрустами,
намерзают слова в скрижаль
охладевшими в рифмах чувствами,
и на белом одна деталь
проявилась с холодной точностью -
если это зовётся «творчеством»,
то его бесконечно жаль.
Не прослыть в ледяных стихах
за метафоры с оборотами
"слововодцами" нам в веках
на гипербол войне с литотами.
Недосказанность глубины
спит в подлёдных речных течениях,
что бессмысленно в изречениях,
не имеет для нас цены.