Мой милый, отчего ты мнишься - затеял видимо игру.
скажи, февраль, зачем ты злишься и студишь сердце на ветру…
Тобой жила: и днём и ночью, так, как предписано судьбой.
Зачем же рвёшь все годы в клочья, чем виновата пред тобой.
Не верю в то, ужель со мною случилось, и пришла беда,
дорога торная тропою вдруг стала через все года.
В них было всё: жар солнца, небо, и чувства страстные без льда.
враз зачеркнул, ушло то в небыль, стал безразличен, я - чужда.
Чем виноват был тот ребёнок, наш, не родившийся тогда…
Что?! Испугался ты пелёнок, теперь сгораю от стыда.
Февраль шумит и безразлично вновь студит сердце на ветру.
Мне всё равно - душа критична, жива я или здесь умру.
Всё мельтешим судьбе навстречу, успеть пожить, и мы спешим.
Как это больно, тяжесть в плечи, что безоглядно всклень грешим.
И на душе противно, скверно, я - и не мать, не инвалид.
Есть Божий суд - он самый верный, он, милый, нас двоих винит
Вокруг смотрю - снежинок стая, смешинок белых кутерьма,
всё это - зимушка святая, я ж как сошедшая с ума.
Мне очень плохо милый, тщетно пытаюсь оправдать беду…
В душе клеймом звенит - бездетна, слова застыли на ветру.