Когда в ночи стрела поет,
и небо падает к ногам,
отправив молнии в полет,
налит сурьмою ураган,
когда волна растит размах,
крутя тела людей и рыб,
ты заблудился, ты впотьмах,
ты оступился, ты погиб;
шторм рвет на части горизонт,
и сна нет ни в одном глазу,
ночь снова нас берет на понт,
эвксинский, пробует на зуб,
ломает хрупкое перо
весла, руля сметая сон;
в раю, как на море, пестро
от финикийских парусов,
и, заливая в горло соль
водой снаружи и внутри,
бьет ливень, резкий и косой;
последний Ной, смотри, смотри,
как мачта падает во тьму,
меняет такт, дробит размер
вихрь, навалившись на корму,
на влажный бок, на борт галер,
как бьется страх, взрывая мозг -
мир отбыл срок да был таков,
когда сквозь солнца бледный воск
трещат хребты материков,
сомнений тягостную тьму
прими, раз веры ни на грамм,
судьба ль ковчегу твоему
причалить в ночь к седым горам?
Смоли, смоли его бока,
крепи простой его уют,
пока не разлучат века,
пока ветра не разобьют,
храни, клади в копилку строк
все, что не унесла волна:
и в клюве масличный листок,
и золотые письмена;
следы утрат твоих сотрут,
привьется ветка на стволе,
проходит ночь, и ты к утру
один на высохшей земле...