У меня на лбу живёт Айвазовский,
Рисует волны. Больше наброски.
Дёрнул за бровь — получился "Девятый вал".
Жаль, холст не по-гречески мал.
У меня на носу пишет Хармс,
Вносит в форму и содержание диссонанс.
Застилает узорами слов объективный взгляд.
Жаль, броню не сошьёшь из них и наряд.
У меня на груди сидит Лобачевский.
Превозносит объём, презирает отрезки,
Тянет параболы во времени безграничность.
Жаль, итог — плоскость, а не пластичность.
Между ног у меня лежит Кант,
Философии ленты завязывает бант.
На вопросы во тьме рождения ищет ответ —
Жаль, никакого ответа там нет.