Мой любимый умер на полуслове.
Он ещё говорил, у него ещё наготове
были фразы. И он ничего не заметил,
говорил. Смотрел, как курчавится ветер
в моих волосах. Как меняется небо
у меня за спиной. А мне в тишине бы
посмотреть на него и, быть может, заплакать,
развести эту глупую, бабскую слякоть...
Вот тогда бы он понял, наверно, что умер.
Не исчез, не скурвился, не обезумел.
Просто стал утраченной каплей крови.
... Мой любимый умер. На полуслове.