мой друг Гораций, как же ярок свет
над площадью, покрытой камуфляжем,
левиафаны брошены на пляжи,
и черные коты глядят на черный снег,
на наши города напали камыши,
душа покрылась плесенью до сердца,
и бьется пульс чуть-чуть повыше берца,
и ломкие в руке карандаши,
дороги заросли травой, разрушены мосты
замолкла Лира под стрелою на излете,
Рим, вечный город, захватили готы,
глазницы его холодно-пусты,
мой друг Гораций, ты же бросил щит,
чтоб Мельпомене сочинялись оды
и Леты их не поглотили воды,
ты все в сладкоголосии постиг,
но каменно- спокойно смотришь вниз,
как пали ниц на улицах потомки,
Рим превратили варвары в обломки,
и безмятежен взгляд пустых глазниц,
год крысы не закончится никак,
Харона лодка движется в нирване,
кого еще притащат на саване,
и кто уйдет, не возвращаясь, в мрак