Не доступна уже молодость
И вопрос с повестки снят,
Там душа, как ветвь надломлена,
Жизнью прожитой зазря.
Там в холодных зимних сумерках,
Бог молитву мне прочтет,
То, что сердце мое умерло
И теперь, оно ничье.
Не стучит, не плачет более,
В своем мертвом торжестве.
Белый снег, упавший стонами,
Выпал в память обо мне.
И, теперь уже без зависти,
В уходящем старом дне,
В закоулках моей памяти,
Он растает по весне.